Моя муза - стр. 10
– Наверное, она очень вкусная, – предположила Лисэль, её глаза искрились интересом, словно отражая в себе многогранные оттенки света. Она внимательно наблюдала за его действиями, впитывая каждую деталь, как будто это было волшебное представление.
– Ещё бы! – с гордостью ответил он, в его голосе послышались ноты уверенности. – Только её нужно разогреть. Я собираюсь делать это не в микроволновке, где она стала бы влажной и вялой, а на сковороде, под закрытой крышкой. Так она сохранит хрустящую корочку, и равномерно прогреется, как следует.
Эрик поставил на плиту небольшую чугунную сковороду, добавил щедрый кусочек сливочного масла. Когда оно растопилось, издавая нежный шёпот, и начало шипеть, он аккуратно выкладывал две порции шаурмы, наслаждаясь каждое движение, каждое прикосновение к горячему металлу.
– Значит, ты повар? – уточнила Лисэль, наблюдая, как он ловко управляется на кухне, словно малый классик, который дирижирует своим собственным симфоническим оркестром ароматов и звуков.
Эрик на мгновение отвлёкся от плиты, чувствуя легкое прикосновение мыслей.
– А? Нет, – покачал он головой, переворачивая лепёшки, наслаждаясь моментом. – Я дизайнер, работаю удалённо. В общем, всё творчество у меня происходит здесь, – он постучал пальцем по своему виску, как будто каждый его замысел был физически превращён в ароматы и текстуры. – А готовка – это такое… хобби. Здесь результат материален, его действительно можно потрогать и, что самое главное, съесть. Это своего рода альтернатива виртуальному искусству, способ выводить идеи на физический уровень и окунаться в тактильные ощущения, что невозможно передать через экран.
Он с улыбкой посмотрел на Лисэль, ожидая её реакции, и в этом кратком мгновении ощущалось, как кухня становится не просто местом для приготовления пищи, а пространством, объединяющим их взаимные интересы и желания, переплетающим реальность с яркими оттенками воображения.
– Ого, – тихо, но с неподдельным восхищением произнесла Лисэль, её коралловые глаза расширились, словно раскрытые цветы, стремящиеся впитать солнечный свет. – Такое дарование дано не каждому. Это поистине впечатляет.
– Что, прости? – переспросил Эрик, на мгновение отрываясь от сковороды, где уже аппетитно шипела шаурма, издавая заманчивый аромат, который кружил вокруг, как сладкое заклинание.
– Я говорю, подобный талант – созидать нечто из ничего, будь то дизайн или кулинарный шедевр, – не является всеобщим достоянием, – пояснила она, её взгляд стал внимательным, изучающим, как если бы она пыталась разгадать тайны природы. – Должно быть, у тебя невероятно богатая, живая фантазия. Способность видеть то, чего ещё нет, – ведь именно это отличает истинного творца от простого исполнителя.
Эти слова, произнесённые с искренней, немеханической теплотой, неожиданно глубоко тронули его душу. В её фразе не было ни привычной лести, ни формальной вежливости – лишь чистая констатация, которая отозвалась эхом в потаённых уголках его существования. Она была похожа на лучик света, проникающий в тёмные уголки его разума.
– Да, – согласился он, голос его прозвучал тише и задумчивее, как будто каждое слово придавало его мысли дополнительный вес. – Именно она, фантазия, всегда была моим главным двигателем. Тем, что вело меня к делу всей моей жизни. Он замолчал на мгновение, уносясь в размышления, а его взор обратился к запотевшему окну, за которым копились вечерние тени, подобные скоплениям тумана, стремящимся скрыть мир от любопытных глаз.