Моя драгоценная гнома - стр. 51
Эльфу она оказалась тесноватой в груди, но все же так было лучше, чем разгуливать полуголым. Я еле удержалась, чтобы не засмеяться. В гномьей одежде эльфийский принц еще больше стал походить на головореза. Узкая жилетка облегала его торс, как вторая кожа, а мускулы на руках и груди так и бугрились – хоть сейчас лепи с него статуэтку «Разбойник в ожидании добычи». Лавочник замерил эльфа от плеча до запястья и по спинке, и записал размеры, пообещав, что самое большое к утру большой господин будет одет прилично, как ему и подобает. Дагобер все это время хранил молчание, предоставив договариваться мне. Он позволял крутить себя в разные стороны, делая замеры, и с обреченностью висельника натянул гномью жилетку, даже не посмотревшись в тусклое зеркало, висевшее на стене. Я была довольна таким послушанием и даже подмигнула, чтобы подбодрить. Но кислое выражение с эльфийской физиономии никуда не делось, а только усугубилось. Я решила не забивать голову переживаниями принца и обратилась к гному:
– А есть у вас гостиный двор? Мы хотим расположиться с удобствами.
Гостиного двора в маленькой деревушке не было, но лавочник посоветовал подойти к двухэтажному дому на соседней улице – тамошний гном держал пивной подвальчик, и у него можно было снять комнату.
- Значит, господин потерял рубашку, но жемчуг остался при нем? – спросил лавочник как бы между прочим.
- Осталась последняя, - ответила я, недовольная таким любопытством.
Дагоберу, похоже, тоже не понравились такие вопросы, и он недовольно засопел. Я пихнула его локтем, чтобы не вздумал встревать.
- Заходите завтра, сударчики-господарчики, - засуетился гном-лавочник, провожая нас. – Доброго вам вечера и дорой ночи, - тут он хихикнул совсем невпопад, - и доброго утра сразу же. Надеюсь, оно будет добрым.
Странные слова лавочника я поняла только когда мы прошли до конца улицы. Там нас встретили десять или больше взрослых гномов. Они вышли из-за домов, с засученными рукавами, сжимая кулаки, и лица у них были весьма решительные.
- Что это эльф делает в нашей деревне? – спросил один из них – чернобородый крепыш. Он вышел вперед, подбоченясь, и так напомнил мне Морни и его дружков, что я сразу поняла, зачем местные вышли нас поприветствовать.
- Он со мной, - сказала я быстро, выступая вперед.
Не хватало еще, чтобы они переломали наследному принцу ребра.
- А ты кто такой? – чернобородый наглел все больше и больше. – Гном-предатель? Так у нас предателей не любят?
- А у нас с эльфами война? – огрызнулась я, но тут же взяла себя в руки. – Мы не замышляем ничего дурного, на нас напали разбойники, нам пришлось бежать. Все, что мы хотим – поесть, выспаться и разжиться кое-какой одеждой. Завтра мы уйдем и никогда больше не побеспокоим вас.
- И так не побеспокоите! – хохотнул один из дружков крепыша. – Уйди с дороги, молокосос, если не хочешь, чтобы и тебе наваляли.
- Да вы спятили, что ли! – возмутилась я. – Где ваше хваленое гномское гостеприимство?!
Позади раздался треск и я испуганно оглянулась. Принц Дагобер деловито выломал штакетину из забора и примерял ее к руке. Позабыв о соплеменниках, я бросилась к нему и зашипела:
- Ты что это выдумал?! Брось палку!
Но Дагобер почесал шею, задумчиво поглядывая на гномов, которые невольно сделали несколько шагов назад, обнаружив, что долговязый эльф сдаваться так просто не собирается, и пинков ему без потерь не навешаешь.