Мой жестокий и любимый - стр. 27

Почему каждый раз, когда думаю, что хуже не будет, приходит очередная проблема?

В этот раз она проявляется второй полоской на тесте. Задержку я замечаю не сразу, неделю спустя после ежемесячного дня «икс». У меня других вариантов нет. Секс был только с Арсением. Незащищённый. О чём я вообще думала, позволяя ему кончать в себя? Да ни о чём! Охренела от счастья и позабыла про осторожность. И он тоже хорош.

Может, он намеренно? Не мог же не понимать, что творит?

А вдруг не понимал?

Ха-ха…

- Чудно, - шепчу и роняю голову в ладони, заливаясь очередной порцией слёз.

И что мне делать? Что мне на хрен делать?

Словно зомби я хожу на работу, а между сменами прячусь дома, отгораживаясь от внешнего мира. Каких-то глобальных изменений в организме не чувствую, всё вроде как всегда: ничего не тянет, не болит, тошнота отсутствует.

Идею связаться с Арсением я отбрасываю сразу. Да и как я с ним свяжусь? Поеду к дому Сергеевых, где мне укажут на дверь? Что я получу? Равнодушное «разбирайся сама»?

На самом деле, я уже знаю, что он скажет мне делать. Это решение и само крутится в моей голове. Единственно верное решение. Тяжелое, но правильное в моём случае.

В ближайший свой выходной я, наконец, собираюсь с силами и иду.

Долго сижу у кабинета гинеколога, попала в общую очередь и успела насмотреться и на беременных, и на не очень. Изучить и старые плакаты на стенах, ужасающие своей художественной реалистичностью, и рекламные буклеты на стойке. Зубы выбивают произвольный ритм. В холле тепло, но я мёрзну. Пытаюсь натянуть рукава свитера на сжатые кулаки, а пальцы в кроссовках поджимаются от каждого прошедшего в свою очередь пациента.

По холлу носятся дети, пришедшие с матерями. Не могу на них смотреть, но взгляд то и дело примагничивается к мелкой кудрявой девчонке, видимо, недавно научившейся ходить. Она бодро вышагивает от стола к скамейке, где сидит мама. Улыбается, демонстрируя ровные верхние зубы, прямо как у кролика, и почему-то постоянно смотрит на меня. Заигрывает, будто бы сообщает: «Посмотри, какая я, и у тебя может быть такая же…»

Распахивается дверь, и сестра в белом халате выкрикивает:

- Одинцова!

Я вздрагиваю. Почему вызывают по фамилии? Все же спокойно по миганию лампы под потолком заходили? Чувствую себя, как расстрельный перед стенкой. Кажется, в спину мне летят пули чужих взглядов.

Шаркаю в кабинет. Тут тихо, не слышно шума коридора.

- Проходите. Вы у нас ни разу не были. Вот карту принесли. Что у вас? Плановое?

Медсестра задаёт мне вопрос за вопросом.

Отрицательно качаю головой.

- Кажется, я беременна.

Боже… это что, мой голос такой? Напоминает овечье блеянье. Наверное, я белая, как больничная простыня.

- Кажется или беременна? – отвлекается молодая врач от записей.

Ирония в её голосе заставляет меня расправить плечи.

- Беременна.

- Давайте на кресло, - указывает на угол и углубляется в бумажки.

Пока раздеваюсь, мне продолжают задавать вопросы, и это, надо сказать, отрезвляет.

- Пять-семь недель, - констатирует врач после осмотра. - Что делать будем? Сохраняем?

Я мотаю головой.

- Нет.

- Абортируем?

- Угу.

Я снова одеваюсь и когда сажусь на стул возле докторского стола, гинеколог бросает на меня внимательный взгляд.

Кажется, она не намного старше меня самой, но это может быть обманчиво. Смотрю на тонкий ободок на её безымянном пальце. Замужем. Ещё и с детьми, небось.