Мой жестокий и любимый - стр. 29

- Я избавлюсь, - отрезаю уверенно.

- Хотела бы избавиться, уже бы избавилась. Так что нет… я вот тоже не смогла.

Гладит живот и спускается до моей ступеньки. Подмечаю, что она сантиметров на десять ниже меня, синие глаза на круглом личике наполнены серьёзностью.

- Меня Лида зовут.

- А я Саша.

- Пойдём, Саша, поговорим. Тебе оно надо, так?

Глубоко вздыхаю, прежде чем кивнуть.

- Видимо, надо.

6. Глава 6

Март приходит вместе с очередной оттепелью и графиком командировок, который мне пересылает секретарь. Набираю брату по внутренней связи.

- Сева, ты решил от меня избавиться? Почему я каждую неделю где-то?

- По-моему это демонстрирует крайнюю степень моего доверия, разве нет? – веселится он.

- Ладно, тогда почему твоё доверие посылает меня всё дальше и дальше. Я прямо чётко вижу эту траекторию: Воронеж, Уфа, Новосибирск… Кажется, только Петропавловск-Камчатского не хватает.

- Когда доберёмся, тебе и выпадет честь там филиал открывать.

- Заведи себе уже директора по региональному развитию.

- Зачем? У меня есть ты.

- Ладно, я потом в отпуск уйду. На месяц.

Сева хмыкает в ответ.

- А ты фантазёр, Арсений.

Мы ещё какое-то время перекидывается подколками, потом я бросаю взгляд на часы и понимаю, что такими темпами пропущу визит в больницу. К докторам я хожу всё реже и реже, но регулярные осмотры совсем не отменишь.

На физиотерапии я больше не упарываюсь, а ведь было время: бесконечные занятия на пресс, ноги, спину… Ноги… Когда-то думал, что вообще на них не встану, особенно после трёх месяцев полного бездействия. Я просто лежал и желал умереть следом за отцом, сгоревшим от онкологии. Казалось, всё в жизни пошло по одному месту. Внутри сверлила тонкая мысль, что надо брать в себя в руки, но я этого не сделал, пока сполна не насладился жалостью к себе. В то же время знал, что надо выбираться. Надо пытаться. После кресла перешёл на костыли и задержался с ними на долгие месяцы, потому что ноги совсем отказывались держать. Пришлось знатно потрудиться, чтобы вернуть мышцам былую силу.

Они болели до слёз, в суставах сохранялась контрактура из-за фактического отсутствия движений. Чтобы их заново разработать, приходилось бороться с собственным телом. Оно стало как будто не моё. Не слушалось. То, что раньше удавалось с лёгкостью, теперь получалось через «не могу» и преодоление себя. На ногах долго держался отёк, так как взрывом повредило лимфотоки.

Меня пугало, что, закрыв глаза и дотронувшись до ног, я ничего не чувствовал. Врачи однако говорили, что просто понадобится время, потому что нервные окончания восстанавливаются ничтожно медленно. Если повезёт, миллиметр в сутки. Дни потянулись нескончаемой линией на календаре. Я жил от осмотра до осмотра, с надеждой приободряя самого себя.

Так я узнал, что обычная травма заживает быстрее, чем боевая из-за контузии мягких тканей. Моя отличная спортивная форма никакой роли в ускорении этого процесса не сыграла. Только после серии операций появилась надежда, что я встану. И я встал. Пройдя ад внутри себя.

- Может, в санаторий? – мой лечащий врач спрашивает это на полном серьёзе.

Выдерживаю паузу и качаю головой.

- Нет, - в моём голосе смех.

- А что это, Арсений, тебе смешно?

- Ну, какой санаторий? У меня дел выше крыши.

- Организм тебе за такие дела спасибо не скажет. Надо отдыхать.