Мой первый, или пари на ректора - стр. 22
Однако, сердце продолжало неистово колотиться, а мозг подкидывал одну за другой заголовки завтрашних передовиц – «Скандал на кампусе!» «Новый ректор московского университета пойман на попытке изнасилования!» «Жертва в состоянии невменяемости!» «В крови жертвы обнаружены запрещенные вещества!»
Изо всех сил стараясь не паниковать, он огляделся, не вполне понимая, как можно проскользнуть незамеченным мимо толпы, неся на руках девушку, которая выглядит то ли мёртвой, то ли обдолбанной.
– Простите… вам, наверное, к ВИП-комнатам?
Неожиданно-вкрадчивый голос чуть не заставил его подпрыгнуть. Задержав дыхание, чтобы не выдавать волнения, Максим Андреевич медленно обернулся.
– Что, простите?
У одной из дверей посреди коридора, сливающейся дизайном со стеной, стоял молодой официант с прижатой к груди папкой меню.
– Я спросил, не желаете ли вы вернуться к ВИП-комнатам? – повторил он и многозначительно кивнул, указывая на уснувшую девушку у него на руках.
– Да… хотелось бы, – нерешительно ответил Родин, не вполне понимая, к чему клонит официант.
– Тогда прошу за мной. Не стоит так идти в общий зал. Репутация заведения и всё такое... Вы меня понимаете?
Родин ничего не понял, но на всякий случай кивнул. И последовал за официантом, уже открывающим карточкой незаметную дверь посреди коридора.
Это тайный проход к ВИП-комнатам! – понял он спустя несколько секунд. То есть, не совсем тайный – скорее, подсобный. Проход для официантов и прочих работников клуба – причем, скорее всего, связывающий бар, кухню, туалеты и те самые, ВИП-комнаты.
Что ж, удобно…
– Если угодно, для особо ценных гостей у нас имеются гостиничные номера и душ, – повернувшись к нему, официант снова многозначительно кивнул на девушку. – Разумеется, за отдельную плату. Так же, если пожелаете, можем взять на себя отправку девушки домой на такси, если пожелаете уйти раньше нее.
Внезапно Родин понял еще одну вещь – в ВИП-комнатах в этом клубе, вероятно, разрешено многое из того, чего нельзя делать в других местах. В том числе доводить девушек до состояния невменяемости, делать с ними всё, что заблагорассудится, после чего – исчезать, делегируя клубу неприятную обязанность разобраться с пострадавшей.
Какое-то мгновение Максим Андреевич игрался с этой идеей – оставить свалившуюся на него двоечницу в ВИП-комнате, расплатившись за ужин и заказав для нее все необходимые процедуры, включая подвозку домой, когда проспится.
Однако, этот, без сомнения, соблазнительный вариант, растаял, как только Родин взглянул в глаза реальности – не было никакой гарантии, что девушку не выставят за порог заведения сразу же, как только он отсюда выйдет. А то и еще что похуже.
Он ведь даже не знает, как ее зовут – как он проверит, в безопасности ли она?
И да, он уже смирился с осознанием, что ему небезразлична ее безопасность. Как там у Экзюпери было? Мы в ответе за тех, кого приручили? Вот и он в ответе за нее – ровно с того момент, как сжал кулак под ее грудной клеткой, заставляя выплюнуть застрявший у нее в горле кусочек льда.
– Номер вашего комнаты? – снова повернулся к нему официант.
– Четырнадцатый, – вспомнил Родин.
– Отлично. Нам сюда.
Он открыл еще одну дверь, и они оказались в новом коридоре, в котором уже была слышна музыка и прыгали по стенам блики диодов от сцены с диджеем. Вдоль коридора шли одна за другой двери с номерами.