Мой любимый врач - стр. 8

В этот субботний вечер в магазине шумно и многолюдно. Целые семьи слоняются по залам с огромными продуктовыми тележками, у касс выстроились очереди, а свободную корзинку я нашла только со второго захода. И макароны, хорошие и по акции, почти раскупили. Две пачки остались сиротливо стоять только на самой верхней полке до которой я даже не достаю.

Поднявшись на носочки, тянусь к коробкам, но мужская рука выхватывает пачку буквально у меня из под носа.

– За этим тянулась? – знакомый бархатистый голос заставляет мое глупое сердце совершить радостный кульбит.

– Здравствуйте, Тимур Юрьевич, – бормочу смущенно, утопая в теплоте его карих глаз с янтарными крапинками.

– И тебе привет, Вера Соколова, – отвечает он с улыбкой. – Как нога?

– Уже почти не беспокоит. Спасибо вам, – потупив глаза, изучаю его ноги в модных кедах.

Сегодня я впервые вижу его в обычной одежде, а не в униформе врача. И выглядит он… Потрясающе. Джинсы подчеркивают узкие бедра и длинные ноги. Модный черный пуховик подчеркивает широкие плечи и грудную клетку. А упавшая на глаза прядь непослушных темных волос убавляет ему сразу лет пять. Такой Шахов кажется почти… Почти доступным. И от этой мысли я снова предательски краснею.

– У тебя по графику еще одна вакцина осталась, верно? – спрашивает Шахов.

– Угу, – уму непостижимо, что он это помнит. Правду говорят, что у него ум как стальной капкан. Иначе бы он просто не стал живой легендой в свои тридцать с хвостиком. Меня же больше поражает даже не то, что он помнит расписание вакцинации, а то, что помнит меня. Сколько таких глупых «Вер» с пустячными травмами проходят через него каждый день? Не может же он помнить каждую! Или…

– Ты же не филонишь? – спрашивает Шахов с подозрением, когда пауза затягивается.

– Нет, конечно, – торопливо отвечаю я, поднимая на него глаза.

– На самом деле, острой необходимости уже нет – собака, которая тебя покусала, здоровая. Но в этом деле лучше перестраховаться.

– Я знаю.

– Тимур, давай вино возьмём? – вдруг на плечо Шахова опускается холеная рука с ярко-красным маникюром. – Субботний вечер и твой выходной отметим.

Я перевожу глаза на спутницу моего врача и отчего-то так больно становится. Она, конечно, шикарная. Высокая блондинка в обтягивающем платье, которое подчеркивает ее аппетитные формы, и стильном бежевом пальто. И с хищным взглядом, который ярче неоновой рекламы говорит мне «Он мой».

– На твой вкус, Наташ, – отвечает Шахов безразлично, не делая попытки нас познакомить.

Конечно, с чего ему нас знакомить? Я для него никто. А с ней у него, может быть, отношения. Такой как он, конечно, не может быть один. И пусть мне кажется, что эта Наталья ему совершенно не подходит, кто я такая, чтобы судить?

Когда блондинка удаляется, недовольно поджав накрашенные губы, я гордо распрямляю плечи и нахожу в себе силы произнести:

– Спасибо вам за заботу, Тимур Юрьевич. Мне пора.

Пока я иду от него прочь, ощущаю спиной его взгляд – тяжелый и внимательный. И я даже не знаю почему мне так сильно хочется плакать.

В полной прострации я иду к кассам. Выгружаю свой нехитрый продуктовый набор, расплачиваюсь, механически складываю покупки в шопер.

Смеркается. Вдоль дороги зажигаются фонари. Снег красиво мерцает в их свете и скрипит под ногами. Я медленно бреду по тротуару к общаге, размышляя о том, как несправедлива жизнь, как вдруг слышу, что кто-то меня окликает.