Мой любимый - муж сестры - стр. 18
— Но ведь аттестация до конца декабря закрывается, — лепечу я. — У меня ещё три недели есть. Вы же сами вчера сказали, что у нас всё в силе. Но сама я давно готова, Анна Сергеевна! Хоть сегодня всё сдам, правда!
— Нет, вы посмотрите, готова она! — всплескивает руками директриса. — А как быть с тем, что ни одна живая душа узнать не должна была? Но теперь, мне, видите ли, пересказывают сплетни, что у Крыловой, якобы, крыша в комобре есть! Это как прикажешь понимать, а? Под монастырь меня подвести хотите? Да мне, если хочешь знать, безопаснее всего распрощаться с тобой прямо сейчас! Хочешь, в колледж иди, хочешь в другую школу поступай, хочешь на экстернат оформляйся, но, тоже, в другую школу! А мне ваши семейные странности вот уже где! — режет ладонью по шее.
— Анна Сергеевна, я не понимаю… — Опускаю глаза, голос перехватывает от морального прессинга и банального страха.
Если меня сейчас выпрут — это будет позор. И вообще любой расклад, кроме заранее обговорённого — позор. На потеху всяким там Каримовым, Грушко и прочим злопыхателям. Как там Фёдоров сказал: обычный светский позор лжеца? Вот-вот. Он самый. А ведь я, ну правда, ни в чём не виновата! Я ведь действительно могу сдать программу десятого класса хоть сегодня. Просто справка о его окончании мне нужна была ещё в минувшем июне, но это не было возможно чисто технически. Ну, в смысле… Легально.
— А вот я, Крылова, кажется, всё поняла! — сбавив тон, осуждающе качает головой директриса. — Сестра ведь твоя, насколько я знаю всё из тех же сплетен, больше не… не подруга? — Снова трясёт ладонью в потолок, намекая на Саню.
Я молчу, она кивает:
— Ну вот то-то же. Подстраховаться решили? За жабры меня взять, чтобы насчёт договорённостей не передумала? Да уже за одно это гнать вас отсюда в три шеи, а уж за то, что парня подставить решили — и вовсе! Ты думаешь, начнись следствие по изнасилованию, я себя прикрывать буду что ли? Ценой свободы Тарасова? Нет, Крылова, нет! Всё как есть расскажу — и про договорённости наши с вами, и откуда там, сверху, ветер дул — всё расскажу! Так что передай своей сестре, что игру она затеяла не просто глупую, но ещё и мерзкую! И мне теперь с вами не то, что дела иметь, а и просто видеть вас тошно!
Я всё так же прибито молчу, она ходит взад-вперёд по кабинету, сцепив на груди руки, и задумчиво потирая подбородок.
— В общем так, если вы мне парня голословно обвините, то и я молчать не буду, сделаю всё для того, чтобы тебя в нашем городе не только в другую школу или колледж, но даже в вечернюю не взяли бы! Так и пойдёшь у меня со своими высокими амбициями и девятью классами на все четыре стороны! Ну чего ты молчишь-то, Крылова?!
Жму плечами. У меня нет слов.
— Тогда иди, раз сказать нечего!
— …Куда?
— В класс, конечно, куда ещё! Со следующей недели будешь аттестовываться за десятый, но поблажек, сразу говорю, не жди! Наоборот, всех предупрежу, чтобы спрашивали с тебя по полной программе! Иди!
Спешу к выходу, но директриса окликает:
— И Марии своей позвони обязательно, чтобы даже не вздумала в полицию идти! А то грозилась тут… Грозилка! Какая была бестолочь несерьёзная, такая и осталась. Как будто мы вчера, а не двенадцать лет назад её выпустили.
Иду по коридору, а у самой ноги подгибаются и реально, до темноты в глазах, стреляет в виски. Что это, вообще было? Ну Машка, блин… Какое, нафиг, изнасилование?!