Мой личный шеф - стр. 22

— Я не пойму, у вас что, Марат Русланович... — Задумавшись. — Как это по-научному? Патологическое состояние, при котором наблюдаются учащённые выделения, а стул становится разжиженным? Вот сдались вам эти пятнадцать минут? Мне тут начинает нравиться. Вон какая певица хорошая.

— Ну тому, что вам здесь нравится, я совсем не удивлён. — Подталкивает к столу и отодвигает для меня стул, вынуждая сесть. — Мужчины с вас глаз не сводят, шеи сворачивают, алкоголь рекой — всё, как вы и в молодости любили. Только, смею заметить, не меня, а вас у входа ждёт принц на ржавом коне.

Усаживает меня. Садится сам. Хочу отразить эту подачу, но он сбивает меня с толку, начиная за мной ухаживать.

— Пить что будете? Красное или белое? — Приподнимает бутылку с красивой розовой этикеткой.

— Уточняете, куда яду подсыпать, Марат Русланович?

Он сел не напротив, а рядом, и я вынуждена очень сильно сжать ноги, чтобы, не дай бог, наши бёдра даже случайно не коснулись друг друга.

— Значит, красное.

Внимательно наблюдаю за тем, как из бутылки в прозрачный, как слеза, бокал красиво льётся малиновая струйка.

— Разве это не должен делать официант?

— Что?

— Разливать напитки по бокалам?

И снова глаза в глаза. Да так пронзительно, что становится физически больно в груди. Иногда мне кажется, что это какой-то жуткий сон, которым за грехи меня наказал Всевышний. Я ведь жила с уверенностью, что Султанов это давно перевёрнутая страница. И всё, что было, в прошлом. Ан нет, вот оно. Рядом. Пульсирует, как гноящаяся рана.

Султанов ничего не отвечает. Наверное, он и сам не знает, зачем вдруг кинулся за мной ухаживать.

— Старая привычка.

Наливает себе. Молча пьёт, глядя куда-то вдаль.

— Не понимаю, что это за мероприятие?

— Что-то развлекательное. Вон ведущий готовится. Так что скоро начнется всё самое интересное. — Снова пьёт. — Отправлю вас на конкурс «Почисти банан».

— О чём это вы?

Поворачивается ко мне и ухмыляется. А я непроизвольно делаю два глотка. И ещё два.

— А вы не знаете? — смеётся. — Ну как же, Виолетта Валерьевна? Всё очень просто. Ведущий поставит стул, на него положит банан. Вызовет вас, свяжет руки лентой, а вам нужно будет без их помощи почистить банан и съесть его.
И смотрит в упор. Глядя в глаза, пьет вино. И всё бы ничего, и рассказ этот ничего бы не значил, если бы не одно но…

Семь лет назад Султанов делал это со мной. Он связывал мне руки платком, лентой, шарфом — неважно… А потом ласкал до умопомрачения: ртом, руками, губами — пока я не теряла над собой контроль, практически лишаясь сознания и буквально задыхаясь от удовольствия. И я была не в состоянии что-то поделать, находясь полностью в его власти. И мне это жутко нравилось, я в прямом смысле сходила с ума. Текла, как гулящая кошка. Потому что руководящая должность это прям его и деспот он не только в кабинете.

И эта сволочь, судя по глазам, тоже помнит об этом.

По коже пробегают мурашки, настолько мощные, что мне кажется, будто сквозь грудь проходит мощный ток.

Сука… Зачем он это делает?
— Только попробуйте предложить мою кандидатуру на подобную ересь, и я устрою скандал, опозорив вас, Марат Русланович, перед всем вышестоящим руководством.

— Да ладно! — Принимает вальяжную позу, откидываясь на спинку стула, снова подносит к губам бокал. — Я просто пошутил. Не отправлю я вас ни на какой конкурс. Дышите ровнее. В конце концов, мы представляем здесь серьёзное учебное заведение, а не цирк.