Моногамия Книга 2 и Книга 3 (старая редакция) - стр. 24
Я устала, дико устала от его болезни, устала от страха, стресса и тревоги. У меня дома дети, мои дети. Соня маленькая и сейчас, в ноябре, она тоже может заболеть, ей нужна мама. Они звонят и зовут меня почти каждый день, мою душу разрывает на части, и я изо всех сил скрываю это от Алекса. Я прячусь, чтобы поговорить с детьми, выхожу на террасу или закрываюсь в своей комнате, а потом ещё и в ванной. Мне уже очень нужно домой, муж давно не разговаривает со мной, на его месте, я бы уже развелась. Но я не могу, всё ещё не могу оставить Алекса. У меня уже закрепилось стойкое ощущение, что живёт он только потому, что я этого хочу. Не будет меня и моих желаний - не будет и его жизни. Мне нужно во что бы то не стало довести это дело до конца!
Медленно, очень медленно, так медленно, что нет никаких сил, но Алекс крепнет. Я заставляю его взвешиваться и считаю граммы. Они растут, очень вяло, но растут. У него начали отрастать волосы, кожа уже не такая бледная, синяки на его запястьях и на сгибах рук от бесконечных капельниц стали, наконец, понемногу желтеть и исчезать. Мы каждый день гуляем по побережью, сначала совсем близко от дома, затем всё дальше и дальше. Он оживает у меня на глазах, он расцветает…
На дворе ноябрь, и хотя мы одеваемся как можно теплее, холодные морские ветра всё же простудили его. Алекс снова заболел, и я опять в страхе, отпаиваю его травяным чаем, но риски сейчас нам не нужны, и Тони назначает курс антибиотиков. Я снова делаю ему инъекции лекарств, он снова почти не ест. Мне кажется в этот момент, что моя изнуряющая миссия не закончится никогда, но у судьбы другие планы…
7. ГЛАВА 7
{Grey Reverend - Regen}
Прошёл почти месяц после окончания лечения. Мы в середине декабря. Алекс уже набрал достаточно веса, он уже водит машину, ест плохо, но достаточно, я стараюсь контролировать этот процесс. Я всё время слежу за ним, а он покорно повинуется, и, кажется, эта моя материнская забота о нём начинает доставлять ему удовольствие, он не спешит с ней расставаться. Он странный, очень странный, как будто спит всё время, находясь в сознании. Мы практически не разговариваем. Разные мысли роятся в моей голове, всякие, но я не концентрируюсь на них, я просто делаю свою работу. И это очень непростая работа.
Контрольный осмотр, сканирование, забор крови показали, что болезнь отступила. Счастливее меня не было существа во всей Вселенной. Наконец, всё позади! Мы сделали это!
Мы только вернулись с прогулки, на которой я впервые снова любовалась им: волосы короткие, но уже очень хорошо отрасли, и Алекс снова становился похож на себя. К худобе я привыкла, а вот без волос, которые он раньше носил достаточно длинными, игривыми крупными локонами, он выглядел совсем иначе, по-своему красиво, но не так привлекательно. Теперь он снова становился собой, сексуальным самцом с лицом Бога.
Эта прогулка не была такой, как все. Все наши совместные гуляния, посиделки, все наши общения – это одно сплошное молчание, общение взглядами. Но не сегодня. Сегодня состоялся разговор, отложенный им с того самого дня, как у нас был Марк.
Мы стоим рядом у кромки воды, смотрим на море, и вдруг Алекс говорит неожиданное:
- Я не хотел обидеть тебя нашей квартирой, прости меня.
Я долго собираюсь с ответом и, наконец, отвечаю: