Молчание. На грани шепота - стр. 35
− Да делай ты, что хочешь! – взвыл Гэримонд. – Только скажи мне, что затеял этот подлый недоаграафишка?
Король шагнул к нему и ударил его по лицу, оставляя на бледной щеке красный след пощечины.
− Ответь, − попросил Гэримонд, несмотря на горящий след от удара, задевший бледные губы.
Он посмотрел на отца совсем иначе, и тот на миг усомнился, видя в сыне не страх, а тревогу, но ответить не успел. Дверь снова открылась, и в кабинет вошел Агиман, спешно кланяясь.
− Прошу прощения, но во дворце чрезвычайное происшествие, требующее королевского внимания, − сообщил он.
− Что произошло? – спросил король, отступая от сына.
− Убита дочь герцога Норвиля – Эмили.
− Эмили? – удивленно переспросил Гэримонд, вспоминая, как эта милая девушка танцевала с Грэстусом, краснея от его шепота.
− Виновный схвачен? – спросил король.
− Нет. Тело девушки было найдено в парке несколько минут назад.
− Чудовище, − прошептал Гэримонд и выскочил из кабинета первым. Он даже не сомневался, что несчастную Эмили мог убить только Грэстус, кем бы он себя ни называл.
Глава 14
В саду так шумели, что сразу было ясно, где оборвалась жизнь несчастной девушки.
Вокруг беседки охали дамы и манерно падали в руки своих кавалеров почти без чувств, но наотрез отказывались уходить. Слуги бегали вокруг гостей суетливо и бесполезно. Рыцари просто молча стояли в стороне, готовые вмешаться, если будет нужно.
Прорываясь сквозь толпу, Гэримонд особо не церемонился: все равно никто не посмеет возразить принцу. Сейчас его куда сильнее волновала погибшая. Она лежала на полу в беседке, раскинув руки так, будто просто спала и хотела потянуться, но так и застыла с блаженной улыбкой на лице. Полуоткрытые глазницы зияли кровавой пустотой. Ее платье было разодрано, кожа изрезана, но кровь не заливала беседку, а темными сгустками застыла на коже.
− Что ее убило? – спросил принц у склонившегося над девушкой мага.
− Простите, но я не знаю, − ответил врач. – Все ее раны нанесены уже мертвому телу. Большего без артефактов я не смогу сказать, но из нее будто вынули жизнь, а потом изуродовали. Не знаю, кто мог бы такое совершить…
− Аграаф, − очень тихо прошептал Гэримонд, отступая.
− Вынули жизнь? – внезапно спросил король за его спиной, спешно приближаясь.
− Жизнь или душу, − снова пожал плечами лекарь. – Простите меня, Ваше Величество, но я действительно не понимаю, что именно могло ее убить. Яды и те оставляют следы, но я не нахожу их.
− Пожирание душ – одно из самых страшных проклятых искусств, − словно змей искуситель, шептал Грэстус королю на ухо, а Гэримонд только скалился, слушая все это.
− И кто может овладеть этим искусством? – спрашивал король.
− Любой, − охотно отвечал Грэстус. − Это может сделать даже человек, лишенный магического дара, если знать ритуал. Только мало кто отважится на подобное. Пожиратель чужой души уже никогда не будет человеком. Его душа станет так черна, что он превратится в демона и тогда…
− Хватит! – перебил его Гэримонд. – Что за бред? Нет никаких демонов. Просто поглощенная душа будет пожирать настоящую и рвать ее на части. Всплеск при разрывах будет давать силу и уничтожать душу. Оставьте этот ваш лукавый тон. Она, − он указал на девушку, − была убита через четверть часа после нашей дуэли. И мы оба знаем, что ее убили вы! Вы танцевали с ней и нашептывали ей что-то непристойное, не удивлюсь, если вы ее околдовали, чтобы она побежала куда угодно за вами!