Мое личное (не) счастье - стр. 18
— Все, хватит. Я домой хочу, еще дел куча.
Встаю из-за стола, Коля тут же кладет деньги на столик, берет меня за руку и в который раз за сегодня пытается к себе прижать. Ладно. Не хочется бить его по рукам, все-таки общественное место. Коля открывает дверь своего автомобиля, приглашая меня на пассажирское сиденье, а сам садится за руль.
— Предупреждаю, сегодня я пас и твоего кота ни в какую больницу не повезу. У меня дела.
— Больно надо, сама справлюсь, — вру, конечно. Коля единственный, кто всегда соглашается ездить в клинику.
— Вик, ну тебе не кажется, что его пора усыпить? Ну, правда, сколько можно делать ему эти уколы? Все равно со дня на день помрет. Это всего лишь животное. В конце концов, естественный отбор. Заведешь себе нового. Чего ты за него так цепляешься?
Поворачиваюсь к нему и, кажется, начинаю понимать людей в состоянии аффекта. Когда тема заходит о Тоше, у меня назревает неконтролируемая агрессия. Почему никто не может меня понять?!
— Это животное в тысячи раз лучше некоторых людей. Ты себя тоже усыпишь, если что-то случится?!
— Все, это бесполезно. Лучше вернемся к нераскрытой теме. Как-то бодрее было.
— Веди машину и не беси меня, — отворачиваюсь к окну и пытаюсь сдержать непрошеные слезы. Боже, какая же я размазня.
— Вик, ну чего ты обижаешься? Давай отложу свои дела, и вечером съездим вместе в клинику.
— Нет, меня брат отвезет.
— Ладно, не дуйся.
— Не буду.
***
Никакой Максим в клинику меня не отвезет. В принципе я на это особо и не надеялась. В очередной раз позвонив брату, получила мягкий посыл на такси. Официально он занят, на самом деле его просто бесит мой кот. К этому я уже привыкла, поворчит и на выходных все равно отвезет. А вот в будни тема закрыта. Ладно, попытка – не пытка, закрыта тема – значит, закрыта. Беру Тошу в переноску и спускаюсь вниз, к заранее вызванному такси.
Я, конечно, ожидала увидеть очередного водителя не слишком славянской внешности, этакого бородатого черноволосого дядьку, которому дорогу указывает исключительно навигатор, но щетинистого и синеглазого – вряд ли. Ведь по мою душу стоит. Руку даю на отсечение. Ну вот зачем, спрашивается? Зачем мне душу бередить?
— Привет, — затягивается сигаретой напоследок и кидает окурок на асфальт.
— А ты знаешь, что курение в общественных местах, согласно закону, запрещено, — игнорирую его приветствие и пытаюсь не смотреть Олегу в глаза.
— А ты знаешь, что ты плохо осведомлена? На улице курить можно. Список запрещённых мест могу тебе сбросить на досуге.
— Серьезно? Черт, а я недавно делала мужику замечание на улице.
— В нос не дали?
— Как видишь, цел.
— Береги нос смолоду.
— Вообще-то нос береги в большой мороз. А смолоду – вроде как честь.
— И челюсть. Присаживайся, — открывает мне переднюю дверь, а затем берет из моих рук переноску и ставит на заднее сиденье. — Ну чего стоим?
— А что ты тут делаешь?
— Стою около машины.
— Очень смешно.
— На глупый вопрос получай глупый ответ. Садись, давай. И так пробок до хера.
Пристраиваю свою пятую точку на пассажирское сиденье и опять одергиваю себя. Только не смотреть на него. Только не смотреть. По-хорошему, лучше и вовсе не открывать рот. Смотрю на свой пока еще нормальный маникюр и через пару мгновений, когда салон автомобиля заполняет парфюм Самарского вперемешку с табаком, начинаю снова грызть ногти. Да что это такое?! Сжимаю ладонь и не знаю, куда деть эти чертовы руки.