Моё чужое счастье - стр. 11
— Марина попала в аварию, — слышу в трубке мужской голос, полный отчаяния.
— Она жива? — первый вопрос, который приходит в голову. Не нужно иметь медицинского образования, чтобы догадаться: восьмой месяц и травмы при дорожно-транспортном происшествии — несовместимые вещи.
— Жива, но в тяжелом состоянии в реанимации. Долго ждали скорую, она… в общем… — он не может собраться с силами и сказать мне.
— Марина потеряла ребенка?! Почему вы не позвонили мне сразу? Я бы вызвал своих врачей… может быть, удалось бы спасти моего сына…
— Сам только что узнал. Мы с детьми уехали в область. Жена была в Москве с матерью. Мне сообщили спустя сутки. И… вы первый, кому я позвонил… даже родители не знают! — срывается мужчина. Мне тяжело, но каково ему? Знать, что твоя жена едва не погибла. Беру себя в руки и прошу прощения:
— Простите, Бога ради… Это ужасно. Могу я что-то сделать для вас?
— Не думаю. Только если помолиться за ее здоровье.
— Кто виноват в случившемся? Как это произошло?
— Какой-то идиот! Гнал! У него, наверное, где-нибудь на корпоративе водка «стыла», — делает паузу, а потом нецензурно выражается. — Превышал скорость, да так, что не успел затормозить на пешеходном переходе… влетел в столб и задел ее прямо на тротуаре возле дома. Так сказали свидетели.
— Виновного задержали?
— Он скончался на месте происшествия. Марине еще повезло, если так можно сказать. Столб взял основной удар на себя…
— Мне жаль… — единственное, что могу выдавить. Как же, черт возьми, погано! Взгляд падает на календарь. Год со дня смерти отца. Случайность?..
— Я знаю, что по договору мы должны вам неустойку. Если возможно, позвольте мне заняться вопросом поиска денег после того, как Марине станет лучше. Я просто не могу сейчас… — тихо говорит Соловьев. — Все документы, показания свидетелей и диагноз я пришлю вам на почту. Это ужасное, чудовищное недоразумение недолжно было случиться с нами! Уверяю, Марина не хотела такого исхода…
— Ничего не нужно. Я расторгаю договор, без претензий. Пусть скорее поправляется. Если понадобится поддержка, звоните.
— Спасибо вам Виталий Тимофеевич. Я знал, что вы хороший человек. Дай Бог вам здоровья! — голос на том конце дрожит. Сбрасываю вызов, чтобы не поддаваться эмоциям и бью кулаком об стену. Всего два месяца… нам не хватило совсем чуть-чуть… а ведь я лично следил за ее беременностью, контролировал каждый шаг. Как же я ждал этого ребенка, как хотел… У меня в квартире ремонт сделан, детская готова… Мама говорила, что плохая примета все покупать заранее… не послушал.
«Может быть, вам с Ирмой не стоит… Найди себе другую женщину! Ну, объясни мне, непонятливой, зачем здоровой паре пользоваться услугами суррогатной матери?» — все эти мамины вопросы разом всплывают в голове. Она, конечно же, хочет внуков. Но не было ли это решение чудовищной ошибкой, против которого выступила сама природа? Избавив нас от последствий, а нерожденного ребенка от неполноценной семьи.
В любом случае я попытаюсь сделать выводы. Возьму паузу, все обдумаю. Посмотрю на поведение Ирмы, на ее реакцию и действия. И тогда все станет ясно.
Пока решаю ничего никому не говорить. Погружаюсь в работу, несколько дней занимаясь «умасливанием» проверяющей комиссии, и параллельно проверяю на собственной шкуре актуальность выражения «беда не приходит одна». Это точно! Потому что едва я приезжаю за документами в родильное отделение, как мне на голову сваливается кое-что похуже проверки. Экстренная пациентка без документов, вещей и шансов на спасения своего недоношенного малыша.