Мир и война в жизни нашей семьи - стр. 35

Перекусили мы немножко и потихоньку двинулись в путь. Я, как всегда, впереди, Надежда сзади. Сперва мы шли довольно быстро. Затем Надежда понемножку стала отставать. Наверное, ее корову вели на базар издалека. Мы не догадались спросить. Про мою Зорьку я многое выспросила: и из какой деревни, и сколько ей лет, и даже какая семья у хозяйки. А тут мы торопились и главное было подешевле купить, и разговор шел только об этом.

Прошли мы версты три и решили хоть полчасика отдохнуть. Мы-то с Надеждой шли бы и шли, да надо коровам дать отдохнуть. Остановились на лужайке. Моя Зорька начала щипать траву, а Надеждина щипнула два раза и легла. Наверное, сильно устала. Еще довольно светло, времени, наверное, что-то около трех. Мы посчитали так, что половину дороги прошли, и решили отдохнуть как следует, чтобы уж потом без всякой передышки идти до Лунина.

Посидели мы, посидели. Я подоила свою Зорьку. Доилась она хорошо. Правда, молока дала немного. Наверное, от перемены обстановки, а может, и поела за день-то мало. Надежда тоже попробовала подоить свою Буренку, но она ей почти ничего не дала. Выпили мы всё молоко, отдохнули хорошо и двинулись в путь. Коровы пошли быстрее. Как всегда, я впереди, Надежда сзади.

Прошли мы, наверное, с час, начало смеркаться. Вошли мы в большой лес. Стало еще темнее. С темнотой приходит страх. Вспомнилось мне, как мы сегодня ночью испугались креста. Как только я это вспомнила, мне иногда стало казаться, что за деревьями кто-то стоит. Но я уж знаю, что мне это только кажется. И потому внушаю себе: нечего бояться. Когда Надежда меня догнала, прошу ее, чтобы она уж не отставала. И говорю, давай пойдем побыстрее. Слыша сзади шаги Надежды и дыхание двух коров, я перестала бояться. Но взгляд напряженный, смотрю всё время вперед на дорогу. Прошли мы так немного плотной кучкой, как мне показалось, что впереди что-то сверкает, а уж совсем стемнело. Сперва я подумала, что, может, это огоньки из деревни сквозь лес просвечивают. Стала шире смотреть и влево, и вправо. Сверкает только впереди на дороге.

Я уже не спускаю глаз с этих светящихся точек, и эти точки тоже не двигаются. И тут я вспомнила, что утром мимо базара прошли два человека в сапогах с высокими голенищами. С ружьями – наверное, охотники. И упомянули что-то о волках. Как только я вспомнила это, я сразу поняла, что это сверкают глаза волков. Я так испугалась! С детства вошло в мою голову, что самое страшное – это волки. Ещё когда нянька мне рассказывала сказку о Красной Шапочке и Сером Волке. Да и отец мне перед этим читал, как один человек ехал зимой на лошади и еле-еле ускакал от стаи волков. Знала, что волки нападают на людей. Как только мне пришло всё это в голову, я остановилась и говорю Надежде:

– Ты видишь?

– Да, вижу. Кто-то лежит на дороге. Я давно уже вижу. Но раз ты идешь, то и я иду. Ничего тебе не говорю.

Я тоже стала различать, что на дороге большая кучка. И глаза стали различать многое. Стоим мы с Надеждой, затаив дыхание, молчим и дрожим. И испытываем тот же страх, что был утром. Глаз не спускаем с глаз волков. Волки тоже никаких звуков не подают, притаились. Наверное, думают, как на нас броситься и на кого первого. Тихо-тихо. Только очень громко стало слышно, как коровы пережевывают жвачку. И от коров пахнет молоком. Мы-то с Надеждой молчим, может быть, волки бы нас и не заметили, может быть, мы и спрятались бы от них. Но коровы-то жуют, молоком-то от них пахнет. Волки-то это всё, небось, чувствуют. Значит, вот-вот набросятся на нас.