Минуты между нами - стр. 23
— Ну не знаю! — вспыхивает Новикова. — За что купила, за то и продаю. И вообще, сами-то подумайте: раз Лихачев ее от всех прячет, значит, стесняется. Может, в мышь какую влюбился. Вон… — Люба весьма резко оборачивается и сталкивается со мной взглядом. — Может, в Ильину.
Чувствую, как сердце на бешеной скорости ухает в пятки, а все внутри сковывает льдом.
— В Лерку? — брезгливо кривит нос Маша.
— В Ильину? — с не меньшим отвращением вторит ей Уля.
Я даже толком не успеваю испугаться, как школьный коридор заполняется надрывным смехом.
— Новикова, обожаю твое чувство юмора! — гогочет Громова. — В Ильину! Ну надо же было до такого додуматься!
Люба за компанию тоже начинает смеяться. И только Маша недоверчиво косится в мою сторону: кому, как не ей, знать, о моих изодранных в кровь чувствах к Егору.
— У Лихачева со вкусом все нормально, Люба! — Заправив прядь волос за ухо, Голубева задирает нос и надменно отворачивается от меня. — Я с большей долей вероятности поверю, что Егор влюбился в Кротова, чем в эту…
Я закрываю глаза. Как ни больно это признавать, но сейчас я согласна с Машей: Егор никогда больше на меня не посмотрит. И дело не в том, что я некрасивая или одеваюсь как-то не так. Все гораздо проще: свой шанс на отношения с Лихачевым я упустила еще тогда, в девятом, по глупости уступив Кротову место под солнцем. Маша — единственная, кто знает правду, но теперь и она против меня.
— Ладно, что голову-то ломать? — суетится Люба. — Вот поедем на арбузник, там и увидим, с кем наш Егорушка замутил. Кстати! — Новикова едва не подпрыгивает на месте. — Вы уже слышали, что Михайловский подготовил для нас в этом году? — Она потирает ладошки и нетерпеливо бегает глазками от Ули к Маше и обратно.
— У этого старпера на уме одни чаепития, — разводит руками Громова. — Ему бы не завучем в школе работать, а в каком-нибудь профсоюзе с пенсионерами зажигать.
— Да ладно тебе, — через силу улыбается Маша, все еще думая о своем. — В прошлом году, вроде, неплохо отдохнули.
— Ага, ключевое слово — «вроде». Не удивлюсь, если этот хрен старый опять нас соберет в столовой и заведет свою историческую викторину.
Под гомерический хохот Любы Громова театрально засовывает в рот два пальца и делает вид, что ее тошнит. Дура!
— Не-е… — Немного успокоившись, Новикова спешит первой огласить планы школьного руководства, касающиеся ежегодного праздника. — В этом году будет квест.
— Так и представляю! — ерничает Громова. — Собери десять окурков за школой и получи годовой курс лекций о вреде курения.
— Нет-нет! — смеется Люба. — «Все профессии нужны, все профессии важны, или Как не умереть с голода на зарплату дворника», а если серьезно…
Впрочем, до какого-то там арбузника мне нет никакого дела: уже несколько лет школьные мероприятия отлично проходят и без моего участия. Именно поэтому скидываю уличную обувь в мешок и, пока больной интерес ко мне не возродился, ковыляю в чертовски неудобных балетках сначала к гардеробу, затем на второй этаж к кабинету физики. По привычке уткнувшись носом в мобильный, я пытаюсь слиться с невзрачными школьными стенами: на сегодня лимит моего унижения исчерпан. Все, чего я хочу — поскорее добраться до любимой последней парты, достать из рюкзака толстовку и признать свое безоговорочное поражение. Но, видимо, там, наверху, кому-то доставляет особое удовольствие издеваться надо мной.