Миллиард секунд - стр. 37
– Добрый день, Олег Дмитриевич. Чем обязана? – женщина расплывается в вежливой улыбке.
– Я бы хотел поговорить с вами по поводу Евы…
– Ах да! – перебивает она. – Только собиралась вам позвонить. Такая досада, что вы не сможете ее забрать. Это ужасно. Но я хотела бы вас попросить больше не приходить сюда.
Снова меня застают врасплох, снова пытаются закрыть двери и лишить того яркого света, который прокладывает дорогу к истинно верному решению.
– Почему?
– Не думаю, что вам стоит мозолить ей глаза, если не собираетесь забрать отсюда, и еще…
– Об этом я и хотел поговорить, – нагло перебиваю я. – Оформите опеку.
– Не понимаю вас.
– Что тут непонятного? – не замечаю, как повышается тон моего голоса. – У вас же есть связи в органах опеки. Отдайте мне девочку, а я обещаю помогать вашему интернату. Материально, – стучу по внутреннему карману черного пиджака. Да, я и сегодня вырядился как на парад, хотел казаться серьезным человеком. В органах опеки это не сработало. А здесь? Что-то мне подсказывает, что тоже не особо помогает.
Женщина никак не реагирует на мои слова. Вообще. Будто передо мной предстал самый настоящий робот. Если до этого выглядела слишком довольной и вела себя наигранно вежливо, то сейчас лицо безэмоционально. Чересчур. Но через пару секунд она словно выходит из этого состояния, поправляет очки на носу, складывает руки в замок и, опираясь на локти, наклоняется ко мне.
– Вы в курсе, что в кабинете ведется видеонаблюдение. И если оно попадет не в те руки, вас могут призвать к уголовной ответственности.
Блефует. Нет у нее никаких камер. Их было бы видно, и предупреждение бы висело на стене, раз уж она опирается на закон. Не говорю уже о других нарушениях, список которых, как мне кажется, с каждым годом будет пополняться. Так что пусть не выпендривается.
– К тому же я не стану снова отдавать девочку в лапы маньяка.
– В смысле? – удивленно смотрю на женщину, зависнув. Я разве похож на такового?
– Вы же знаете, что ее изнасиловал предыдущий опекун. После этого к кандидатам на опекунство Евы мы относимся крайне…
Я не услышал остальное. Вот совсем. Это все лишняя информация. Пустяк. Меня волновал только один факт. Тот, который не просто насторожил, а ввел в ступор. В транс. Заставил вспомнить все те дни с Евой. Визиты в больницу, прогулки по городу. Ее рассказы о жизни воспитанников интерната, о буднях, о болезни и даже о приемных родителях.
И ни одного упоминания жестокого прошлого…
– Вы что, не читали ее дело? И хотите еще, чтобы я отдала вам ребенка? – вздергивает тонкую бровь женщина и вместе с тем повышает голос.
– А лучше, чтобы она здесь была? В этом гадюшнике, где вы не даете лекарства и наказываете без причины?
– Выйдите отсюда немедленно! И будьте любезны больше в этом здании не появляться!
Достали. Она достала. Ева рассказывала, что происходит с непослушными детьми, в том числе и с ней. Вряд ли Римма Васильевна следит за ней, вряд ли специально опекает, чтобы ей не достался такой же опекун-маньяк. Сильно в этом сомневаюсь. Здесь должна быть другая причина.
Реальность накрывает огромной волной, а я пытаюсь выбраться из нее, как утопающий в море, пытаюсь придумать, как выкрутиться из всей этой ситуации.
Вместо того, чтобы все наладить, я лишь испортил. Усугубил и так шаткое положение. И что я скажу Еве? Она ведь ждет меня, знает, что хочу забрать ее отсюда, хоть напрямую мы этой темы не касались.