Межгорье - стр. 26

— Да ладно, — усмехается Клим. Стащив с себя простыню и скомкав ее, он бросает ее на перила. — Я целый день хожу в шмотках, обляпанных собачьей шерстью.

— Ну как знаешь, — я пожимаю плечами, начиная его расчесывать. Волосы у парня густые и непослушные, с вихрами, на кончиках слегка закручиваются и достигают линии челюсти. — Приподними голову. Вот так, — аккуратно беру его за виски. — Если честно, понятия не имею, с чего начать, — нервно посмеиваюсь.

— Просто убери тут, там… не знаю, — Клим дергает волосы спереди и по бокам.

— Мог бы попросить об этом свою девушку, — вылетает у меня.

Приходится даже язык прикусить.

Отделив небольшую прядь с левой стороны, я оттягиваю ее и состригаю сантиметра три.

— У меня нет девушки.

— Ясно, — бормочу я, проделывая то же самое с другой прядью.

— Это проблема для тебя? — спрашивает Клим.

— В чем проблема?

— Что я был вчера с другой?

Я рассекаю ножницами воздух в опасной близости от его виска.

— Клим, ты опять?! Я сейчас отрежу тебе ухо! — угрожаю ему.

— Если ты скажешь, что тебе не нравится, она больше тут не появится, — со странным покорством произносит парень.

Сложив руки на коленях, он выглядит паинькой, хотя вчера очень разозлил и даже напугал меня так, что я хотела сбежать.

Не знаю, как реагировать на слова Клима. Похоже, я и правда ему понравилась, но то, как он это показывает – мрак какой-то.

— Кто я такая, чтобы говорить тебе такое и что-то запрещать? — снисходительно говорю я.

— Пока никто.

— Я смотрю, ты очень в себе уверен?

— Кто? Я? — удивляется Клим, оглядываясь. Я сразу же фиксирую его за виски и разворачиваю обратно. — Просто… Фак. Я же обещал отцу, что больше не буду тебя лечить на эту тему.

Его слова заставляют меня улыбнуться.

— И замечательно. Будь добр, держи свое обещание.

— Можно еще раз? И я больше не буду, — нетерпеливо просит Клим. Совсем как ребенок, которому что-то запрещают.

Я закатываю глаза.

— Ну что еще?

— Я трахал ее, а думал о тебе, — самодовольно заявляет этот оболтус. Я дергаю за волосы, и парень стонет: — Ай!

— Так тебе и надо! — хочу его пожурить.

— Ты больше не боишься меня? — снова спрашивает Клим.

Я растерянно моргаю.

— Кто тебе сказал, что я тебя боялась?

— Твой запах, — отвечает парень хрипло. — Но ты и по-другому пахла.

Я качаю головой.

— Что ты несешь? Нормально я пахну!

— Да. Охуеть можно, — дьявольски шепчет Клим.

— Заткнись! — одергиваю его.

А мои щеки против воли уже горят от столь примитивного комплимента. И, скажи это кто-то другой, я бы разозлилась, но, кажется, Боголюбов-младший иначе просто не умеет.

— Это значит, ты на меня не злишься?

— Это значит, хватит болтать! Ты мне мешаешь!

Минут через пятнадцать я заканчиваю стричь этого наглого мальчишку. На полу разбросаны его волосы, да и сам он ими усыпан, хотя я старалась действовать аккуратно.

— По-моему, раньше было лучше, — держа руки на бедрах и обходя парня, делаю вид, что разглядываю его голову.

В то время, как мой взгляд сразу же приковывается к рельефу его тела, пробегает по грудным мышцам, задерживается на его чертовых кубиках.

— Зато легче стало, — Клим трясет волосами, улыбаясь.

И, хотя его улыбка больше похожа на звериный оскал, в глазах читается благодарность.

— О! Совсем другой вид! — вскоре на веранду поднимается Андрей. — У Тары началось, — он кивает сыну. — На всякий случай, приготовлю инструменты.