Метаморфозы рекламы или история великих рекламных кампаний - стр. 22
"Может быть, Бернет прав, – подумал он. – Может, я просто зазнавшийся счастливчик, которому однажды повезло?"
Телефонный звонок прервал его размышления. Кто мог звонить в такую рань?
– Алло?
– Джон Харт? – спросил приятный женский голос с легким британским акцентом.
– Да, это я.
– Меня зовут Элизабет Тейлор, я директор по персоналу в "Эддингтон & Хоуп".
Сердце Джона пропустило удар. "Эддингтон & Хоуп" было одним из самых престижных рекламных агентств Нью-Йорка, с офисами на верхних этажах небоскреба на Мэдисон-авеню.
– Чем обязан такому раннему звонку? – спросил он, стараясь, чтобы голос звучал спокойно.
– Мы обратили внимание на вашу работу для Coca-Cola, – сказала Элизабет. – И на вашу награду Clio. Ричард Эддингтон лично выразил интерес к вашему творческому подходу. Мы хотели бы пригласить вас на собеседование на позицию копирайтера.
Джон сел на край кровати, не веря своим ушам.
– Я… конечно, я заинтересован.
– Прекрасно. Как насчет этой среды, в два часа дня?
Джон мысленно пробежался по своему графику. В среду у него была назначена встреча с клиентом из мебельного магазина, но это было несравнимо с возможностью попасть в "Эддингтон & Хоуп".
– Среда в два – идеально подходит, – ответил он.
– Отлично. Двадцать третий этаж, Мэдисон-авеню, 383. Спросите меня на ресепшн. До встречи, мистер Харт.
Когда разговор закончился, Джон несколько минут сидел неподвижно, пытаясь осмыслить произошедшее. "Эддингтон & Хоуп". Агентство, в которое он безуспешно пытался попасть после колледжа. Они сами нашли его. Они знали о его работе.
Внезапно понедельник стал значительно ярче.
В офисе "Бернет & Партнеры" Джон старался вести себя как обычно, но внутри него бушевал ураган эмоций. Звонок из "Эддингтон & Хоуп" изменил всё. Теперь каждая минута в маленьком агентстве казалась потерянной возможностью. Предложенные клиентам идеи становились всё более смелыми и радикальными – отчасти потому, что Джону хотелось себя проявить, отчасти потому, что ему уже нечего было терять.
К его удивлению, Сара Льюис поддерживала его эксперименты:
– Знаешь, – сказала она однажды после презентации его необычной концепции для химчистки (серия плакатов, показывающих исторические моменты, которые "изменили мир", параллельно с услугами химчистки, которые "изменят вашу одежду"), – ты напоминаешь мне молодого Майкла Бернета.
– Правда? – удивился Джон. Бернет всегда казался ему олицетворением консервативного подхода к рекламе.
– О да, – кивнула Сара. – Когда мы только начинали, он был таким же бунтарем, как ты. Предлагал безумные идеи, спорил с клиентами. Было время, когда его даже называли "сумасшедшим Майком" в индустрии.
– И что случилось?
Сара пожала плечами:
– Жизнь случилась. Ответственность за агентство, сотрудников, счета. Когда от твоих решений зависят десятки людей, становишься осторожнее. Выбираешь надежный путь вместо рискованного.
Эта новая перспектива заставила Джона задуматься. Может быть, он слишком строг к Бернету? Может быть, и его собственный креативный огонь однажды потухнет под грузом обязательств и разочарований?
Но размышления о будущем не отменяли главного вопроса настоящего: что делать с приглашением от "Эддингтон & Хоуп"? Первый импульс был простым – немедленно согласиться и уйти из "Бернет & Партнеры" навсегда. Но что-то удерживало его.