Месть Посейдона - стр. 13
– Можно подумать, у вас одного так, – с гордостью ответила девушка, – Общалась с одним человеком, другом мистера Кимберли. Он захотел ближе познакомиться с моими родителями.
Кэролайн. То была она. Ничуть не изменилась. Всё такая же высокомерная. Увидев её, Беверли сам позабыл и о Клефельде, и об их откровенно недружелюбном диалоге.
Он молча подошёл к ней ближе и, слегка поклонившись в знак высокой признательности их встрече, нежно произнёс:
– Мисс Линнуэй! Вы стали ещё более прекрасны собой! А ведь я вас и искал.
На лице Кэролайн отобразилось смешение чувств, совсем не пришедшихся Беверли по нраву и не соответствовавших его ожиданиям: испуг, любопытство и удивление, причём первое явно преобладало над остальными. По её большим, часто моргающим глазам нельзя было сказать, что она была рада видеть капитана, а скорее наоборот: его появление взволновало её.
– Вы ли, мистер Фенстер? – выговорила она.
На неопределённое время воцарилось молчание, прерываемое лишь голосами посторонних гостей, не ведавших о том, что происходило в дальнем углу зала, где и сошлись наши герои.
– Что ж, полагаю, нам следует с вами идти, – объявил вдруг Саймон, желая скорее отвести «свою» даму от капитана Фенстера, – Вы составите мне пару?
Кэролайн, спешно оглядев гостиную, произнесла с решительностью:
– Хорошо. Но перед тем оставьте нас наедине. Я прошу.
Видя её упорство, Саймон, в душе глубоко расстроившись тем, что, потопив сотни фрегатов за всю свою пиратскую биографию, не мог никак взять на абордаж обыкновенную девчонку и завладеть навечно её сердцем, медленно покинул на время их, присоединившись к гостям, уже кончавших застолье и готовившихся вновь под звуки вальса предастся воле музыки любви.
– Вы когда изволили прибыть в Лондон? – начала первой мисс Линнуэй.
– Позавчера, мисс, – с лёгким равнодушием произнёс капитан Фенстер, потеряв ещё одну надежду на понимание в этом сложном мире, где понятия долга и общественного признания равнозначны, и если одно из них не выполняется, то и второе не может существовать в отдельности.
– Я, признаться, многое слышала о ваших морских странствиях, – сообщила ему с грустью Кэролайн, – правда же, что вы были…
– В плену? – капитан помрачнел и совсем лишился всякой веры в светлую будущность, – Был, мисс.
Кэролайн вздохнула, опустив глаза; Беверли сделал то же. Затем они некоторое время смотрели на радостных гостей, на мистера Кимберли, без умолку болтавшего о чём-то значимом для него, на Саймона Клефельда, сидевшего в одиночестве и думавшего какую-то тяжкую думу.
– Я вас искал, Кэролайн. Мне хотелось с вами свидеться и кое о чём поговорить. Я был у ваших родителей сегодня днём, имел честь с ними разговаривать. Мне думалось, вы будете там в надежде застать вас, но мне пришлось ехать из Челси прямо к вам.
Девушка обратила вновь своё милое личико на капитана, не силясь что-либо сказать.
– И… как же вы возвратились на Родину? Сбежали?
Фенстер недовольно хмыкнул, показывая своё нежелание рассказывать о том.
– Если бы, мисс Линнуэй.
Видя, что Кэролайн требует от него полного изъяснения тех обстоятельств, добавил холодно:
– Если бы было так, я не ударил бы в грязь лицом. Но меня всего-то обменяли с другими несчастными пленниками. Так я и оказался тут. Но что, в самом деле, о том толковать. Ни мне нет охоты, ни вам не в радость. Всё равно уж ничего тем не исправить. Лучше поведайте о себе.