Мертвые кости, живая душа - стр. 63

“Так доберемся быстрее”.

Теперь, наверное, и смысла не было ему что-то злоумышлять? Мойра зачем-то нужна была Императору, а Лиисо только что дал ему повторную присягу. Разве что, прямо к нему и унесет, но что, по хорошему, Мойра могла сделать со всем этим?

Ничего.

Ровным счетом – ничего.

Каким бы ни был ее дар, он ничем не мог ей сейчас помочь.

Рука двигалась куда быстрей, чем могли они сами. Мойре даже пришлось вцепиться в указательный палец, обнимая его руками, чтобы не слететь с ее поверхности прочь.

Оторванная от тела, она летела над поверхностью земли, со свистом разрывая темноту и воздух, шевеля кости, травы и туман под собой, и, казалось, они должны были вернуться обратно в город Забытого народа просто таки мигом.

– Все Святые так могут? – рискнула она спросить у Лиисо.

Тот, впрочем, ответил охотно.

“Из Святых только те, кто были Герцогами, обладают силой призывать к себе руки”.

Гаало, подумала Мойра.

Огромные копья, которые били из земли – похожие на пальцы. Это была такая же рука, костяная рука, иначе и быть не могло.

Если брать по этому ответу Лиисо, то Гаало был тоже когда-то Мертвым Герцогом, и потом … потом Мойра не смогла довести его до Хора Святых.

– В роду Герцогов был такой, которого звали Гаало? – спросила было она, тут же окунаясь в омут ненависти к себе за разговоры с тем, кто хотел принесли в жертву ее, и бестрепетно уничтожил ее драгоценного Олуха.

“Несколько поколений назад.”

Вот и все.

Девушка хотела было сказать еще что-то, но передумала. Болтать с Лиисо ей не хотелось совершенно, слишком много боли она чувствовала от этого.

Олух.

А еще встреча с мамой.

А еще невозможность окликнуть в туманном мареве Проклятого народа Альдо и узнать, как он.

И вообще все на свете.

Мертвый Герцог ждал их на ступеньках своего мрачного дома – черные латы, совершенно матовые в свете блеклых огней, кроваво-красный плащ за плечами. И лицо – полное такого стылого холода, словно Мойра лично лишила Лиисо его сил, нарочно выкопав раньше времени.

– Я же сказал, – он остановил Мойру ледяным взглядом, когда она, пугаясь, слезла с руки и вместе со Святым подошла к нему. – Я же сказал, что полгода не хочу ничего о тебе слышать, Моора.

– Прости, твоя светлость, – спокойно ответила девушка. Она так устала и у нее так болела душа за Олуха, за мать, за Святого Гаало и за Альдо, что никаких не оставалось сил на страхи перед ним. Он уже не мог ее напугать – как, кажется, и Император. Просто она не хотела его видеть – это не имело ничего общего со страхом.

– И вместо этого я слышу о тебе от Императора, своего старшего брата, – добавил он, пытаясь пробуравить ее глазами. Мойра подняла голову и встретила его взгляд. Безбоязненно, бестрепетно.

– Прости, твоя светлость. Твой старший брат не очень-то спрашивал, стоит ли ему обсуждать меня.

Герцог сощурился, не отводя глаз, и несколько тягучих мгновений они словно играли в гляделки. И, о чудо, – он отвернулся первым.

– Иди за мной, Моора, – своего отца, Святого, он удостоил только коротким кивком и парой коротких фраз. – Приветствую Святого Лиисо. Прошу Святого Лиисо приступить к делам среди Забытого народа.

И Святой, ответив ему точно таким же кивком, хоть и более медленным, развернулся и медленно пошел вниз по широким ступеням лестницы.