Мертвые кости, живая душа - стр. 43
Он был высоким – это определенно. Очень высоким – люди никогда не вырастали такими огромными, и разве что Святой Гаало был при жизни таким же грандиозным. Он был сильным – иначе не мог бы с такой непринужденной легкостью, как тонкий шелк, носить свои тяжелые латы. А они были великолепны отдельно – черные, с золотыми засечками, они были почти сплошь украшены барельефами с изображениями житий святых. Лишь отдельные места были пусты, словно картинам там только предстояло появиться. Забывшись, можно было, наверное, часами разглядывать картины битв, исцелений, мученических смертей и посмертных воздаяний. Казалось, что целые жизни написаны там, изображены от и до.
– Что же, – сказал Герцог культурным тоном, поворачивая лицо девушки из стороны в сторону и потом отпуская. – Если ждать идеал, можно не дождаться. Придется считать, что она годится.
А еще у него были светлые глаза, прозрачные, словно родниковая вода, и это было, почему-то, ужасно пугающе.
Герцог выпрямился и щелкнул пальцами – мужик сразу же вскочил на ноги, и Мойру за собой поднял.
– Ваш-Светлость, дык можно мне тогда… того? Уходить уже?
– Нет, – Герцог не смотрел на него даже. – Девушка, как твое имя?
– Мойра, – неуверенно ответила она.
-… Ваша Светлость, – подтолкнул ее в бок мужик.
– Мойра, Ваша Светлость.
– Сочтем за хороший знак. Один хороший знак лучше, чем ни одного. Святой Мооро, в честь которого ты святоименована – мой пра-прадед.
– Я в честь Святого Мойро,… Ваша Светлость.
– Нет такого святого. А вот Святой Мооро есть – и я его потомок. Может, тебя удивляет это?
Мойру ничего не удивляло – вернее, ее удивляло настолько много всего, что она не знала, с чего бы начала в первую очередь, и родство Герцога с каким-то из Святых уж точно не вызывало бы самый главный из вопросов.
– Мой род не менее знатен, чем род Императора, старшего брата. Каждый мужчина моей семьи, умирая, через положенный срок встает из Земли как Святой. Но никто из нас не носит имена аристократов. Маркиз или граф, виконт или барон будет Саторий, или Антрий, может, Басилий или Атоний. Простой человек будет, к примеру, Арко, – прицельно сказал он и мужик, провожавший Мойру, но остававшийся для нее безымянным, остро вздрогнул. Видимо, это было его имя, и Герцог специально упомянул его, намекая на свою власть. – А мы, мой род, – он повернулся к стене, на которой, покрытые серым налетом плесени или мха, проступали смутные тени. – Мооро и Кеено, Риидо и Неемо, Кааро и Леето, и другие, уходящие во мрак веков. Таковы имена моей семьи. Ты, если называть тебя верно – Моора. Хорошее имя. Ты знаешь, что оно значит?
– Мойро – значит, вроде, “участь”, – почти испуганно ответила Мойра, которая уцепилась мыслью за одно только – что имя Святого Гаало звучало точно так же, как перечисленные Герцогом имена его Святых предков.
– Мооро, – поправил ее он. – “Доля, судьба”. Все верно. Ты девушка, которую зовут “судьба”. Будем надеяться, что не самая злая … судьба, – равнодушно сказал он и вперился взглядом в обозначенного Арко, да так, что тот затрясся, едва не пригибаясь под весом этого внимания. – Отвечай, грешный. Оскорблял ли ты Моору, причинял ли ей вред?
– Нет! Нет, Ваш-Светлость, нет! Как можно? Я ж знаю, что девок-то сразу к Вам, значит, на просмотр! А щупать можно только после, если вам девка не сгодится.