Механические птицы не поют - стр. 42
– Потому что тогда она стала бы настаивать, чтобы я купил то, красное, чтобы произвести на тебя впечатление, и нам пришлось бы уйти, – улыбнулся Уолтер, забирая у нее шаль и убирая в саквояж. – Пойдем выберем тебе платье?
– Зачем?
– Затем, милая, что у девушки должно быть красивое платье. А еще потому, что мы хотим устроить тебя, а для этого ты должна выглядеть прилично.
– Но ты сказал, что не сможешь никуда меня устроить…
– Я не сказал, что не буду стараться. Ох, Эльстер… Мне правда жаль, что я не могу просто тебе помочь.
– Но ты обещал мне пытаться, – тихо сказала она, сжимая его руку. – Мне никто ничего хорошего по-настоящему не обещал, Уолтер.
– А еще мне жаль, что я первый, – усмехнулся он. – Ладно. Лучше я пообещаю тебе нечто очень хорошее – то, что я точно смогу тебе дать. Ты пробовала местные яблочные пироги?
Палатки с едой были ярко-желтыми. Уолтер остановился у той, что торговала выпечкой и кофе, и предложил Эльстер выбирать. Она осторожно сняла очки и стала оглядывать прилавок.
– Уолтер, я понятия не имею, что это все такое, но хочется всего.
На широком складном столе были разложены лотки из вощеной бумаги. Уолтер узнал несколько видов пирогов, орехи в меду, восточную сладость, по виду похожую на бежевый пух, и множество видов печенья. Все остальное было для него было такой же загадкой, как для Эльстер.
– Я тоже понятия не имею, что такое большинство из этого. Хочешь, чтобы я выбрал?
Она неуверенно кивнула. Уолтер, усмехнувшись, указал торговцу на два лотка и попросил два стакана кофе.
– Держи. Я помню, когда я только сюда прибыл, в кафе попробовал этот пирог, и понял, зачем ехал.
В Кайзерстате было принято густо посыпать пироги корицей с сахаром, а в яблочную начинку лить карамель. Подавали его теплым или, как здесь, держали подогретым. С горячим кофе он мог придать сил для любого свершения. Даже для того, чтобы пережить последний день в любимом городе.
Уолтер подумал, стоит ли ему вытрясти остатки сбережений и купить себе приличный костюм, чтобы отца не хватил удар при виде надежды рода Говардов в старой шинели, но потом решил, что он переживет и это испытание.
В одной из палаток они купили Эльстер простое серое платье для встречи с будущим работодателем и черный шерстяной брючный костюм в дорогу. Уолтер хотел попросить ее больше не разыгрывать спектакль про бабушку, но она и не собиралась этого делать. Торговцем оказался невысокий, полный мужчина, и Уолтер краем уха услышал, как Эльстер что-то мурлычет ему об игрушечных медвежатах. В результате обновки Эльстер обошлись ему всего в две монеты, хотя Уолтер предпочел бы заплатить полную цену. Она переоделась, и Уолтер видел, как она с отвращением выбросила прошлые вещи в мусорный бак рядом с одной из палаток.
Потом Эльстер потащила его к темно-синей палатке ювелиров. Пока она перебирала цепочки, подвески и кольца, Уолтер разглядывал широкий кожаный браслет, перевитый серебряной цепью. Браслет чем-то особенно привлекал его. Наверное, тем, что идеально подходил Музыканту Уолтеру – простая вещь, недешевая, но не броская.
Пока он предавался размышлениям над браслетом, Эльстер зачем-то вцепилась в совершенно дикарское колье из толстых цепей рыжего золота.
– Смотри, Ганс, какая прелесть!
– Оно не идет твоей изящной шейке, милая, – улыбнулся Уолтер.