Майя - стр. 27
Последние слова Кассиния едва долетели до Майи, слабо, будто издалека.
Она увидала отца, стоявшего на коленях у ее изголовья; увидала еще какую-то незнакомую молодую даму, которая вливала капли в ложку из темного маленького пузырька, и увидала самое себя на кровати. Майя привстала и удивленно воскликнула:
– Папочка, что с тобой? Ты, кажется, плачешь?.. Успокойся, милый, я здорова!
Крик радости был ей ответом.
– О Майя, Майя! До чего ты напугала меня!.. Боже мой, знаешь ли ты, что вот уже другие сутки спишь без просыпу!
– Неужели?.. Зато, ах, папа, где я была!.. Какой я сон видала! – поправилась Майя, вспомнив о присутствии незнакомой женщины. – Я после расскажу тебе, – прошептала она отцу на ухо.
– Хорошо, хорошо! Слава богу, что все благополучно кончилось. Это, вероятно, ваши капли, милая кузина, помогли моей Майе… Вот, дочка, поблагодари нашу добрую и милую новую соседку, мою кузину – Софью Павловну Орнаеву. Она вчера приехала…
При этом имени Майя вздрогнула.
– София?.. Какая София, папа? О ком ты говоришь?
– А вот, моя душа: о Софье Павловне Орнаевой. Она всю ночь над тобой просидела…
Гостья, очень красивая женщина средних лет, но казавшаяся гораздо моложе, склонилась к Майе, ласково улыбаясь.
– О! Cousin, не беспокойте m-lle Marie… Еще успеем познакомиться. Я так рада, что она очнулась! Вернее, проснулась, так как она уверяет, что прекрасно спала и видела золотые сны. N’est-ce-pas, chère mademoiselle Marie? [6]
– Да… Только, пожалуйста, не называйте меня так! Меня никто, кроме… впрочем, неважно. Все зовут меня просто Майей…
– Прелестное имя! – начала было Орнаева. – Je ne demande pas mieux… [7]
Но Майя вдруг села в кровати, обвела всех беспокойным, печальным взглядом и, схватив за руку отца, прошептала:
– Папа, а что Газель?.. Снился мне этот ужас или он в самом деле задушил ее, этот самозванец, этот отвратительный колдун?
Профессор в испуге растерянно посмотрел на дочь и отвечал как можно мягче:
– Душа моя, успокойся, тебе померещилось…
– Неужели?.. Газель жива?!
– Нет, голубушка моя, Майинька, дорогая… Ведь мы все видели: бедная Газель задушена волком! Она, помнишь, всех нас напугала. И ты, и я, и все обитатели дома сбежались вчера ночью, когда бедная собака выбила дверь, почуяв зверя, бросилась в сад и наскочила прямо на волка.
– Так вот как вы всё объяснили? – проговорила Майя как бы про себя, усиленно размышляя. – Нет, папа, того волка, который задушил мою бедную, славную Газель, к несчастью, никто не убьет.
Потом девушка овладела собой и обратилась приветливо к незнакомой родственнице, благодаря ее за заботы.
– Если ты в самом деле здорова, Майинька, – несмело заметил отец, – может быть, встанешь с постели?
– О да, непременно! – к величайшей его радости, уверенно сказала Майя. – Я сейчас оденусь и сойду вниз.
– Да? Вот и отлично! Так пожалуйте, Софья Павловна, пойдемте ко мне, пока эта негодная барышня, напугавшая нас так крепко, встанет и оденется. Пожалуйте!
И профессор любезно подал руку гостье и повел ее вниз, в то время как Майя с невольным неудовольствием думала: «Откуда взялась эта соседка?! Никогда не слышала, чтобы она тут жила поблизости…»
Глава XIII
Так неожиданно проявившаяся родственница Ринарди очень часто стала навещать отца с дочерью. Однако, сверх ожидания, гостья оказалась премилой и презанимательной. Ни профессор, ни дочь его нимало не тяготились ею. Напротив, никогда и ни с кем Майя так близко и скоро не сходилась, как с этой остроумной, объездившей весь свет и, по-видимому, чрезвычайно добродушной женщиной.