Маруся и близнецы - стр. 36
Макар и Никита действительно быстро собрались и, нагрузив рюкзаки, пешком отправились к реке, где их ждал небольшой катер. Не яхта, как у многих здесь, но вполне себе симпатичный кораблик для не слишком далеких путешествий.
Самое время было сбежать, надеясь, что теперь ее никто не задержит. Но Маруся на пробу завела «миник» — тот исправно пыхтел и был готов к поездке. По крайней мере, на первый взгляд. Значит, она могла сбежать в любой, абсолютно любой момент.
А гамак манил…
И она осталась.
Жаркое утро переползало в жаркий день, запах сосновой смолы расслаблял, ледяной лимонад спасал от жары. Одну за другой Маруся отбрасывала слишком сложные для такого настроения книги — Джойс, Тартт, Водолазкин. И остановилась на старых потрепанных томиках Хмелевской в мягкой обложке, которые нашлись в книжном шкафу.
На второй книге она сладко уснула и проснулась только уже к вечеру, когда солнце стало клониться к закату.
Расслабленная, разомлевшая, она бездумно покачивалась в гамаке, ленясь даже скинуть книгу на траву и смотрела в густо-лиловое небо.
Тело растекалось от неги, царапины и укусы больше не болели, и о вчерашнем путешествии напоминала только заклеенная пластырем ссадина на локте и… И стыд за то, что случилось после.
Стыд и любопытство.
Потянувшись так, что напряглись а потом расслабились все мышцы, Маруся огляделась — вокруг было пусто. Близнецы, как и обещали, свалили на весь день.
Закусив губу и чувствуя, как жар разливается под кожей, она расстегнула пуговицу на брюках и запустила пальцы под резинку трусиков…
21. 21
Под пальцами Маруси скользила гладкая нежная кожа. Ничего особенного — она и так часто касалась себя во время мытья или когда делала эпиляцию. Ее касались врачи, касался Андрюша. Но ничьи прикосновения не вызывали того, что она ощутила вчера.
Она провела пальцами по сомкнутым половым губам, потом обратно, раздвигая их и чувствуя влагу под кончиками пальцев. Судорожно выдохнула, ощущая, как за считанные секунды этой влаги становится больше. Настолько, что она уже чувствовала ее теплый, чуть пряный запах.
Особенно, когда она прикрыла глаза и представила, что ее касаются пальцы кого-то из близнецов. Или даже… обоих.
От этой мысли стало жарко, а влаги стало так много, что она пропитала ткань трусиков. Рука скользила без усилий, и Маруся следовала за ней — туда, где было приятнее всего. Чуть зудела плоть, но больше всего жаждал прикосновений твердый узелок там, где смыкались губы. Она терла его и чувствовала, что ей хочется делать это еще и еще. Все сильнее. Чем больше она его касалась, тем больше хотелось продолжать.
Внизу живота копилась сладкая тяжесть, от которой хотелось выгибаться, напрягая все мышцы. Казалось, вот-вот — и она хлынет густой волной, затапливая ее целиком.
Маруся застонала в голос и перевернулась на живот, прижав свою руку телом.
Еще чуть-чуть — и она догонит то самое ощущение, ни на что не похожее, поймает оргазм собственными пальцами…
Она сжала бедрами свою кисть, приподняла голову, чтобы глотнуть жаркого летнего воздуха… и увидела заходящих через заднюю калитку близнецов.
В мгновение ока она подтянула штаны, застегнула их и вцепилась обоими руками в книгу, не видя в ней ни единой буквы. Сердце стучало как сумасшедшее, дыхание никак не удавалось усмирить. Она искренне надеялась, что они не успели ничего заметить.