Мама для цветочной принцессы - стр. 34

Симон резко сворачивает к обочине и останавливает авто. Оборачивается ко мне и голосом, полным уверенности, заявляет:

— Я буду хорошим отцом.

Обреченно киваю, но нижняя губа предательски дрожит. Понимаю, «Цветочный король» ― не самый худший вариант. А ведь я могла бы стать донором для какой-то другой пары. И тогда бы вообще ничего не знала о людях, которым помогаю.

В клинике Симон ведет себя как настоящий заботливый муж. Под ручку выводит меня из машины, с рук на руки передает главврачу. Анна Николаевна лично руководи процессом, но мне от этого не легче.

— Все будет хорошо, расслабьтесь, — воркует она. — Процесс не такой утомительный. В реальности вам пришлось бы сильнее попотеть.

Она называет процесс инсеминацией. А я обмираю от ужаса, увидев в руках врача шприц с катетером. Кусаю губу и чувствую, как по щекам текут слезы. Вовсе не так я представляла себе зачатие.

У меня были мужчины, но ни в одном из них я не видела отца своих детей. И уж тем более не думала, что когда-нибудь буду оплодотворена с помощью шприца. Чувствую себя племенной коровой, хотя со мной обходятся вежливо и аккуратно.

— Можете сойти с кресла, — разрешает наконец Анна Николаевна. — Одевайтесь и можете выйти к счастливому папочке. Он вас уже заждался.

Не разделяю ее веселья. Она ведет себя так, будто это был простой прием. Понимаю, через ее кресло ежедневно проходят десятки женщин. Но у меня подобное впервые.

— Через пару недель можете самостоятельно сделать тест, — продолжает главврач. — А лучше сразу приходите на УЗИ. Если не получилось, назначим вам гормончики и попробуем еще раз.

Киваю и на негнущихся ногах выхожу в коридор. Странно, но я не чувствую никаких изменений в организме. Разве что спина затекла от неудобной позы.

— Серая! — восклицает Симон и бросается навстречу, точно забыв о своей роли. Обнимает и целует в щеку: — Как все прошло?

Со стороны мы могли бы показаться счастливой супружеской парой. Но это не так. Симон мне не муж, а всего лишь работодатель.

Отталкиваю его руки и замечаю недовольно:

— Прекрати ломать комедию! И не называй меня детским прозвищем, терпеть его не могу!

— Прости, Ольга, — совершенно другим тоном произносит он и прячет руки в карманы. — Забыл, что между нами лишь договор.

Владимир

Я так долго мечтал вернуть прежнюю Серую, но эта незнакомка нравится мне все больше. Ее немного печальный взгляд, изящные руки, налившаяся фигура. Пожалуй, она создана быть матерью. И я горд, что стану отцом. Отцом ее ребенка.

Нашего!

Я искал женщину, похожую на девушку из прошлого, а нашел ее саму. И теперь не уверен, что поступил правильно. Как я смогу забрать ребенка себе, а Серую вычеркнуть из нашей с малышом жизни?

Нет, не Серую, а Ольгу. Эту похорошевшую с годами, смелую женщину.

— Зачем тебе понадобились деньги? — задаю вопрос, хотя и не уверен, что она ответит. — У тебя какие-то проблемы?

— Это мои личные дела! — сердится она.

Всю дорогу смотрит в окно и, кажется, временами выпадает из реальности. Я отчего-то чувствую ее боль. Что могло произойти с ней, раз она решилась на подобную сделку? Или, напротив, в ней самой настолько слаб материнский инстинкт, что она готова обменять ребенка на деньги?

Последняя мысль пугает. Но еще сильнее страшит та стена, которую возвела между нами Серая.