Магическое растениеводство средней полосы. Теория - стр. 23

Перед гостиницей был устроен небольшой зеленый островок, засаженный фигурно выстриженными туями и можжевельниками.

Феликс, последние месяцы поднаторевший в растениях, хотел рассмотреть их поближе, но из переноски на него заворчала госпожа агент.

Министерский стажер правильно оценил ситуацию и поставил переноску на ближайший гранитный бортик, под пушистую маленькую елочку, бывшую, судя по характерным изгибам ствола и длине игл, горной елью.

Катерина Ивановна вылезла из переноски, пошатнулась на пушистых лапках, повела раскрасневшимися ушками и фыркнула.

— Балбес, чего уставился?

Феликс, наклонившийся к самой кошачьей морде, отпрянул.

— Что, простите?

— Да не ты, — кошка посмотрела вбок, — он.

Феликс перевел взгляд в нужную сторону, но никого не увидел. У тротуара были припаркованы несколько автомобилей, здоровенный туристический с табличкой «ЗАКАЗНОЙ» и машина привезшего их таксиста.

Таксист мельком глянул на него и уткнулся в телефон. Потыкал чего-то и почти сразу выехал с парковки, очевидно, по новому заказу.

Кошка пару раз дернула кончиком хвостика, сверкнула зелеными глазищами и помотала головой, будто выискивая, к чему еще придраться.

То ли придраться оказалось не к чему, то ли настроение у Катерины сменилось с задиристого на меланхоличное, но она отчего-то молча смотрела в глаза Феликса, который специально придвинулся поближе — чтобы лучше разобрать её тихие (он очень на этой надеялся) дальнейшие указания. Может, не будет кричать?

Феликс, разглядывая её при дневном свете, впервые отметил необыкновенное свойство катерининых глаз. В здании аэропорта, в туалете, в самолете ему казалось совершенно логичным, что её глазищи так сверкают. Ничего необычного — глаза у кошек отражают свет и при недостатке освещения выглядят фонарями. Но при свете солнца глаза у кошек обыкновенные, тусклые.

Опушенный белой шерсткой изумрудные глаза Катерины Ивановны отражали солнечный свет, как самые настоящие изумруды, сверкали и, судя по яркости свечения, подсвечивались изнутри!

«Да, с маскировкой могут быть проблемы», — подумал Феликс. Кошка продолжала подозрительно молчать, сиять на всю улицу глазами (хорошо, что за кустами их не видно!) и нервно подергивать кончиком хвостика.

— Что дальше? — наконец, спросил стажер.

Катерина Ивановна моргнула своими изумрудами, подалась вперед, почти уткнувшись своим влажным розовым носиком ему в лицо.

— Тебе, — шепнула она и дальше показала, что всегда найдет, к чему придраться, — хорошо бы почистить зубы. Но это потом. Сейчас мы пойдем на дело.

Феликс чуть отодвинулся от замаскированного агента и уточнил:

— Секретное?

Поучаствовать в распутывании загадочного преступления в таких интересных обстоятельствах, ему, как журналисту, было интересно. Большая удача: секретный агент Министерства Магии и он, журналист, в роли её прикрытия.

Он уже мысленно начал набрасывать план будущей статьи о загадочном расследовании (которое ему, конечно же, не разрешат опубликовать; но кто запретит написать об этом для собственного удовольствия?), как Катерина Ивановна приземлила его в реальность:

— Невероятно секретное, — подтвердила она и, наконец, оторвала взгляд от его лица, — мы идем воровать мой чемодан, балбес!

Оказалось, что, говоря «мы», кошка подразумевала в основном его, Феликса. Она обрисовала простой и изящный план, в котором ему отводились важнейшие роли: швейцара, носильщика и, конечно же, вора.