Любовница Черного Дракона - стр. 29
На долю секунды Дрейку померещилось, будто он смотрит на всё происходящее глазами Нарциссы. Сначала обвинение в защитном лунатизме, потом предложение отправиться в лечебницу для душевнобольных. И в довершение — жуткий кабинет, где не ожидает ничего, кроме боли и смерти.
Неудивительно, что у Нарциссы сдали нервы, и она упала в обморок.
Поставив стакан на низенький столик возле дивана, Натаниэль легонько похлопал свою подопечную по щекам. Она судорожно втянула воздух, приоткрыла глаза и, отвесив Дрейку звонкую пощёчину, затравленно забилась в угол между стеной и стеллажом.
— Похоже, получать по лицу становится такой же традицией, как и твои обмороки, — цокнул Натаниэль, потирая ушибленную щеку. — В следующий раз свяжу тебя, прежде чем приводить в чувство.
Нарцисса ничего не сказала, лишь недоверчиво сощурилась и подалась назад, когда он взял стакан и протянул ей.
— Пей, станет легче, — сказал Натаниэль.
Глядя в ясные серые глаза, он невольно обрадовался. Будь это очередное проявление защитного лунатизма, результат мог оказаться непредсказуемым. Нарцисса посмотрела на стакан и перевела взгляд на него. На её лице отразилась пронзительная горечь, отозвавшаяся Дрейку непонятным саднящим зудом между лопаток.
Игра в молчанку начинала раздражать. Натаниэля задело не столько молчание, сколько недоверие с её стороны. Впрочем, это было объяснимо. И тем не менее чувствовать себя извергом было неприятно.
Нарцисса открыла было рот, чтобы что-то сказать, как в этот момент раздался насмешливый голос:
— Воу, дружище! Ты выбрал весьма неудачное место для брачных игр.
Прежде Нарцисса не встречала гномов. Только читала в одной энциклопедии, что этот воинственный народец, отличающийся особой любовью к золоту и элю, обитает в горах Эдора близь Западных Пустошей. А ещё знала, что гномы живут кланами и редко покидают родные земли. Легче встретить единорога в лесах Велирии, чем гнома за пределами Эдорских гор.
Вошедший был маленького роста, коренаст и очень волосат. Ухоженная борода доходила практически до пояса. Длинные каштановые волосы топорщились в разные стороны, будто не знали расчёски, и делали их обладателя похожим на льва. Из-под кустистых бровей поблёскивали чёрные насмешливые глаза-бусинки. При этом гном был одет, как столичный франт: идеально отглаженный сюртук, словно только из магазина готового платья, безукоризненно белый воротничок и чёрный шейный платок с золотой булавкой.
Натаниэль обернулся и, бросив беглый взгляд на гнома, ухмыльнулся:
— Здравствуй, Рудольф.
Тот, не соизволив ответить на приветствие, прошагал к столу, фамильярно набросил сюртук на плечи мраморного копейщика, стоя́щего рядом с бюро, и только тогда повернулся к гостям.
— Отойди от неё, — глянув исподлобья на Нарциссу, Рудольф потряс вытянутым в её сторону указательным пальцем. — Неровен час она выцарапает тебе глаза. Или ты раздобыл эликсир бессмертия, что таким смелым стал?
Лицо Дрейка превратилось в непроницаемую маску — признак едва сдерживаемой ярости, которая грозила вырваться наружу и разметать кабинет в щепки. Нарциссе отчаянно захотелось вцепиться в его рукав и умолять уйти отсюда.
— А я гляжу, ты в себя поверил, — Натаниэль смотрел на гнома с той леденящей брезгливостью, с которой обычно стараются стереть нечистоты с подошвы обуви. — Зазнался. Хамить начал.