Любовь Стратегического Назначения - стр. 18
– Да, – ответил инженер-бурильщик.
– Вот… – рассудительно продолжал Коля. – Все знают. Откуда знают – неизвестно. Но уверены все: верблюды, когда злятся – плюются и это (пауза) – стереотип. Мы, пацанята, тоже знали об этой особенности верблюдов. Но никто из нас этот самый плевок никогда не видел…
Коля продолжал рассказывать, а я вдруг чётко увидел жаркий азиатский вечер, окраину города, почувствовал запах тлеющей неподалёку помойки и…
(ЩЁЛК!)
Дети дразнили его. Они стреляли в него из рогаток и кидали камнями. Верблюд косился и вздрагивал теми кусочками своего огромного мохнатого тела, в которые попадали злые камни маленьких садистов, но никак не хотел делать то, что от него требовалось. Тогда кто-то выхватил из помойки дымящуюся, всю в искрах, головёшку и стал размахивать её перед мордой животного. Верблюд, свирепея, захрипел и задёргал своей мохнатой шеей.
– Щас плюнет! – закричал известный во дворе хулиган и второгодник Васька Гнездилов.
Но верблюд, испуганный и разъярённый огнём, дымом и криками, дёрнулся, и верёвка, которой он был привязан к столбу, лопнула.
Он не стал плеваться. Он вдруг ринулся на толпу враждебно настроенных маленьких двуногих уродцев, причиняющих ему боль. Уродцы бросились врассыпную. Но один из них – самый маленький – убежать не успел…
Верблюд сбил его с ног и потоптался по маленькому тельцу.
– Этот мальчик чудом жив остался. Всю жизнь потом кривой на коляске ездил: верблюд ему ноги повредил и позвоночник, – сказал Коля и замолчал.
– А с верблюдом что случилось? – спросил Миша.
– Его отец покалеченного мальца из пистолета застрелил. Он в милиции работал…
Повисла тишина. Коля лёг на кровать и отвернулся к стенке – принял своё обычное положение.
– К вопросу о стереотипах, – сказал вдруг Шамиль. – Никакого отношения к пэтэушникам я не имею. У меня диплом Московского Государственного Университета.
«Интересно, – подумал я, – кусок железа в башке – это стереотип?»
* * *
Больничная библиотека находится на шестом этаже. Здесь множество пыльных полок и Марина – симпатичная светловолосая библиотекарша. Долгими часами она сидит среди многотомников, брошюр, оригинальных и переизданных версий, стопок периодики и прочей макулатуры. Попирая кулачком щёчку, она смотрит в окно и вздыхает. Понадобилось минут десять, чтобы объяснить, какая именно книга мне нужна.
– А-а-а… – наконец понимает Марина. – Это там, третий стеллаж от окна, вторая или третья полка сверху.
Я бреду в указанном направлении. Третья полка сверху. Всё верно – это то, что мне нужно. Возвращаюсь назад. У стола какой-то парень явно не больничного вида что-то тихо говорит Марине в ушко. Она, улыбаясь, смотрит в стол и тоже тихо отвечает. Марина берёт книгу и делает необходимые пометки в карточке. Парень в упор смотрит на меня, а я, заметив это, тупо гляжу в пол. Потом, прижав книгу к груди, ухожу, чувствуя их взгляды на спине. Уже почти покинув библиотеку, я слышу как парень спрашивает Марину:
– «Волшебник Изумрудного города» – это типа модный бестселлер?
* * *
Я прочёл книгу за сутки. Потом перечитал ещё раз. Мне стало понятно, почему профессор Васильев назвал меня Железным Дровосеком. Мне было непонятно другое: если я Дровосек, то где же Элли, Лев и Страшила? Где волшебные башмачки и пёс Тотошка? Где Великий Гудвин?