Любовь и проклятие камня - стр. 40
Соджун склонился перед отцом, тем самым принимая правила игры. Потом поднялся и покинул покои родителя.
Оказавшись во дворе, он задышал открытым ртом, вдыхая стылый воздух и усмиряя собственное ярившееся сердце. Обвел взглядом родной двор, который превращался в тюрьму для него и его возлюбленной. Столько лет он прожил здесь, но никогда не был счастлив. Его старший брат Хёнчжун утонул в семнадцать лет. Соджуну тогда едва минуло семь. Брат был отрадой и единственной семьей выросшего без матери ребенка. Отец любил жену, наверно, поэтому не простил сына, укравшего его любовь. Он и увидел Соджуна, когда впервые призвал его к себе после смерти первенца. Семилетний ребенок глядел исподлобья на родителя и боялся его до дрожи в коленях. А тот смотрел на него тяжелым взглядом из-под сведенных на переносице бровей и молчал. Молчание было настоящей пыткой. Как разговаривать с отцом, ребенок не знал. Через несколько лет отец отдал его в ученики лучшему меченосцу Чосона, и мальчик увидел и узнал другой мир, другую жизнь. А потом в его душу вошла любовь, заполнив мысли и чувства. Не просто любовь – отрада всей жизни.
Соджун был так погружен в свои мысли, что не заметил сына, подошедшего к нему. Чжонку смотрел, смотрел на отца, а потом кашлянул, привлекая к себе внимание. Отец оглянулся.
«Я не отличаюсь от старика. Я так же воспитал сына. Сколько раз я говорил с ним? Сколько раз я играл с ним в бадук14 или шахматы? Рад был бросить ребенка на Анпё и сбежать на службу. На службе проще», – вдруг осознал с тоской в сердце Соджун.
– Почему ты еще не спишь? – спросил он.
Чжонку неуклюже улыбнулся, потом вдруг посерьезнел, стрельнул на отца снизу вверх глазами и вновь попытался улыбнуться.
«Он не знает, как себя со мной вести. Горе-отец из тебя получился, Ким Соджун», – с горечью подумал капитан магистрата.
Он подошел к сыну. Тот сразу поклонился.
– Пойдем, поговорить нужно, – сказал отец и направился в свои покои.
Он разоблачался, а руки едва поднимались. Ноги, переступив порог комнаты, вдруг отяжелели. Чжонку сразу заметил это. Он подошел и помог отцу снять облачение. Соджун смотрел на сына и молчал.
– Может, вам купель приготовить? – спросил подросток.
Тот отрицательно мотнул головой.
– Я уеду через три дня, когда вернусь, не знаю, – начал Соджун.
– Вы боитесь за госпожу? – тихо спросил Чжонку.
Отец на это лишь глубоко вздохнул:
– Твой дед обещал ее не трогать, но…
– Я заступлюсь! Не бойтесь! – так же шепотом, но с жаром произнес мальчик.
Соджун улыбнулся одними губами.
«Чем я был занят, что не уделял ему должного времени? Мы даже не охотились вместе ни разу», – удрученно подумал капитан.
– Думаю, у тебя скоро появится мать, – сказал он вслух.
– Госпожа Елень?
Соджун даже вздрогнул. Он сжал плечо сына, и тот вскинул удивленные глаза.
– Твой дед хочет меня женить, – ответил Соджун, вздохнув.
– А вы … вы не хотите?
– Кто ж меня спрашивает…
Чжонку посмотрел в глаза отцу, и тот вдруг понял, сейчас ребенок очень сильно походил на свою умершую мать: та тоже смотрела с благолепием и обожанием.
– Отец, а вы? Вы тоже не спросите меня, когда придет мое время? – тихо проговорил юноша.
На это Соджун лишь еще раз вздохнул.
– Ты не сможешь меня известить, если что. Я сам не знаю, где мы будем. Будь осторожен: твой дед – страшный человек. Ты дорог ему, но он любит делать больно именно дорогим ему людям. Так, он считает, делает их лучше. Ступай. Поздно.