Любовь и корона - стр. 14

— Кто же из нас не хочет снова ощутить вкус настоящей жизни? - вздохнул дэриэн. — Хорошо. Я согласен заключить договор, полукровка.

— Не так быстро, — усмехнулся маг. — Нам нужен свидетель.

— Но он же меня не увидит и не услышит! Это ты можешь слышать меня, как потомок по крови, но не чужак.

— Ирдан, мы еще не заключили договор, а ты уже хитришь. А то я не знаю, что при желании ты можешь говорить с любым смертным.

— Но ведь все равно не с кем!

— Это мы еще посмотрим.

Яррен, то и дело проваливаясь в рыхлый снег, взобрался на ближайший пригорок и взметнул ввысь руки, распахнув их так широко, словно собрался обнять весь мир. С его ладоней слетел радужный сполох и умчался в ночное небо яркой звездочкой.

— Когда это ты научился фокусам синих? — ворчливо прокомментировал невидимый дух. — Говорил я твоей матери: не надо было тебя Рагару на обучение отдавать! Своих наставников нет?

— А вот моего учителя не смей пачкать своим посмертным ядом, дэриэн, — с угрозой прошипел полукровка. — Одно дурное слово — и тебе больше не будет хода в наш мир. Никогда, даже в бесплотном виде. Уж я позабочусь.

Дух обиженно замолчал.

Горец пожал плечами и встал на пригорке, широко расставив ноги и сложив за спиной ладони в замок, запрокинул голову, внимательно вглядываясь в небо, подсвеченное с юга золотым маревом.

Так прошло с четверть часа. Его ноги, утонувшие в снегу по колено, уже начали коченеть, несмотря на теплые меховые сапоги и — в большей степени — на искусство полукровки, обладавшего силой мага воды, когда на горизонте вспыхнул один световой росчерк, второй. Маленькие северные сияния тут же пропали, но Яррен хмыкнул и снова воздел ладони, отправив в ночное небо еще одного радужного «голубя».

— Ну и зачем переписываться у всех на глазах? — не выдержал дэриэн. — Я мог бы отнести твое послание так, что никто бы не перехватил. А ты — по всему небу, открыто обмениваешься, читай, кто хочет.

— Сколько веков ты существуешь, Ирдан, а до сих пор не знаешь, что «зримая речь» останется всего лишь северным сиянием, если у тебя нет к ней ключа. А такие ключи, как у северных магов, не подделать и не расшифровать.

— Что-то не верится в такую стопроцентную безопасность. Так не бывает.

— Не просто бывает, а было, есть и будет. Если бы ты получил хотя бы раз ключ от ласха, ты бы понял, насколько они защищены. Он дается от души к душе, а не от разума к разуму. Он хранится в сердце, а не в памяти. А вот тебя можно принудить раскрыть любую тайну. Даже я справлюсь, не говоря уже о моей матери, риэнне рода. И это если не вспоминать о могуществе белой королевы и об изуверских методах темных князей.

Дух посопел, но не нашелся, что возразить.

А через пару минут тишина на границе между землями Огненного короля и хозяина Севера была нарушена свистом ветра. Сердитый буран налетел, взвихрил потяжелевший от влаги снег, бросил в лицо. Яррен стойко вытерпел наглое нападение, и ветер, не сумев сбить гордеца с ног, утихомирился, а вихрь внезапно остановился и обернулся огромным снежным драконом.

— Карета подана, ученик Рагара, - проскрипела ледяная морда чудовища.

— А разве в империи не запрещено произносить имя отступника? — удивился горец.

— А пусть поймают нарушителя запрета, — фыркнул дракон.

— Похоже, мы сработаемся, — пробормотал Яррен, взбираясь на подставленную, острую, как торос, ледяную лапу. — Как твое имя, карета?