Ля, ты крыса! - стр. 3
– Ещё!
– Э, не-е, – сказал Никитос, убирая мерную колбу с ядрёным пойлом себе за спину. – Ты и так хреново выглядишь. Не хватало ещё, чтобы ты от моей бодяги копыта отбросил!
– Я уже умер. И воскрес. Мне можно.
Удивительно, но спорить Никитос не стал.
– Ну, допустим, – сказал он и отдал мне всю колбу целиком. – Только ты это, смотри на самом деле не откинься.
– А тебе какая разница? – спросил я, чувствуя, как ко мне возвращается упрямство, моё родненькое. – У тебя и доки на меня дохлого уже заполнены. Меньше работы.
– Это верно.
Никитос плюхнулся обратно на стул и с грустью посмотрел на документы. Он уже пару раз жаловался на то, что заполнил кучу бланков на кремацию, а я взял и воскрес. В ответ на это я только разводил лапки в стороны и пожимал плечами, словно бы говоря: «Это не я, оно само».
– Да там все бланки на учёте, – снова завёл свою шарманку Никитос. – Главнюк мне за них всю плешь проест.
Он испустил печальный вздох, достал из кармана рубашки пару самокруток, прикурил обе и одну протянул мне.
– Держи, Тёмыч. Одна радость в жизни осталась.
– У меня две, – возразил я, приподнимая колбу с коктейлем на уровень глаз. – Кстати, а почему Тёмыч?
Имя своё я помнил чётко в отличие от того, что произошло накануне. Тёмычем я ни разу в жизни не был. Алексеем меня зовут, Lex-X, если быть точнее.
– Так Артём ты, – ответил Никитос, поднимая на меня чуть осоловевший взгляд. Я молчал, и он продолжил: – Артемий… Имя такое. Ну мамка так назвала. – Он мотнул головой, не понимая, почему я молчу, и спросил: – А какой ответ правильный?
– Не помню я ничего, – ответил я, затягиваясь сигареткой. – У меня с собой что, документы были?
– А то как же! Полный пакет.
Никитос встал, дошёл до ящика на дальнем краю стола и достал оттуда прозрачный конверт с вещами и документами.
– Можно посмотреть? – попросил я, отставляя колбу в сторону.
– Можно и забрать, – ответил Никитос. – Твои же вещички.
Я молча кивнул. Взял из его рук конверт и вытряхнул содержимое на каталку. Вещи я сразу отгрёб в сторону, какие-то разноцветные справки и непонятную мне доверенность с тяжёлой сургучной печатью отправил туда же, а вот паспорт рассмотрел детально.
Внутри дата и место рождения – данные, ни о чём мне не говорящие, кроме того, что они не мои. Фотография, а на ней смазливый пацан с золотыми завитушками волос. Я поднял руку и дотронулся головы. Так и есть: кудрявый, как пудель.
– Ник, зеркало есть? – спросил я, взглянул в протянутое Никитосом зеркало и присвистнул: – Пиздец! Ну я и уро-од!
– Да не, – Никитос махнул рукой, – по последней моде.
– Правда?
– Правда-правда. Девочки таких любят.
– Допустим, – выдохнул я любимое словечко Никитоса и вернулся к изучению паспорта.
Так и есть: Артемий. Чуть выше стояли какие-то странные пометки, а ниже всё остальное: Артемий Вениаминович Крысов. Глянь-ка, а на счёт лабораторной крыски я угадал.
Листать страницы в бумажном паспорте было непривычно, всю жизнь у меня был электронный. Точно не Артемий я и точно не отсюда.
Закрыл паспорт и с удивлением уставился на корочку, на которой золочёными буквами над таким же золотым гербом было выбито: «Паспорт дворянина Российской Империи».
– Чего?! – не сдержал я возгласа. Показал Никитосу обложку и спросил: – Дворянин? Российской Империи?!