Ля, ты крыса! - стр. 14
– А он тоже дома что ли? Почему ещё не на работе?
– Кто это?! – зашипел я.
– Что такое, Артёмушка? – раздался позади обеспокоенный женский голос. – С кем ты разговариваешь?
Я обернулся. Матушка Артемия вошла в комнату и остановилась на пороге.
– Да так, – сказал я, показал на «сестру» и добавил: – Валерку пытаюсь разбудить.
Оцепенение сошло с женщины в один миг. В два шага она подошла к кровати и оглядела Валерию.
– Это обморок. Нужен нашатырь. – Окинув комнату дочери взглядом, она недовольно поджала губы. – Сейчас с кухни принесу. Там в аптечке он точно должен быть.
– Побуду здесь. Посижу с Валеркой, – сказал я, дождался, пока она выйдет, и напустился на Артемия: – Какого лешего ты сказал, что живёшь один?! Я сам чуть не заорал от неожиданности, когда они все в коридор повыскакивали! Как родственников зовут? Только вот не надо заливать, что тебе с ними дружбу не водить, поэтому ты и этого не знаешь.
Про подставу с дворецким я не забыл. Но и про то, почему Артемий скрыл от меня кучу другой необходимой информации, решил поговорить с ним чуть позже, когда останусь один и не понадобится сдерживаться.
– Матушка Анастасия Кирилловна – измученно вздыхая ответил Артемий. – А нерОдный Толик.
– Не… рОдный? Это как?
– Толик – матушкин отпрыск и к нашему дворянскому роду никакого отношения не имеет.
Очередное «фи» от Артемия. Начинаю к ним привыкать.
– А матушка? Она тоже тебе не родная. Мачеха, значит.
– Ма-атушка! – протянул Артемий с любовью. – Анастасиюшка! Знаешь, как она меня любит? Сына родного так не любит, как меня. – Артемий не слишком натурально всхлипнул. – Настрадалась, небось, свет мой, со смертью то моей. Где она? Тут? Да?
– Вышла за лекарством для Валерки, – сказал я и на всякий случай уточнил: – Валерка — это же Валерия?
– Валерия Вениаминовна, – подтвердил Артемий, явно устав от моих расспросов. – Папина дочка. Вечно за ним таскалась. Ныла вечно… Она что, и сейчас ноет? Наверняка ведь ноет…
– Нет. Она сознание потеряла.
– Слабачка!
И тут мне это надоело.
– Так! Тём!
– Артемий! – тут же перебил меня он.
– Сменим тему, – предложил я, пропуская поправку мимо ушей. – Твоё отношение к сестре я уже понял. Теперь давай по делу. И без утайки. Как договаривались. Я так понял, ты Валерию Валеркой зовёшь. Брата Толиком?
– Сводного, – снова поправил меня Артемий. – И не брат он мне. Так. Приблудыш.
– А матушку? По имени?
– Матушку – матушкой! – возмущённо ответил Артемий. – Иногда Анастасиюшкой! А знаешь? Знаешь, как она меня зовёт?
– Да. Артёмушкой, – ответил я. – Слышал уже.
Артемий обиженно засопел и замолк. Ну молчи-молчи. Мне же лучше. И так наслушался. Ну и узнал уже всё, что нужно.
– Арте-мий, – тихо раздалось рядом.
Это очнулась Валерия. Она протянула ко мне руку.
Я сразу отметил, какие у неё холодные пальцы, – словно льдинки, – и то тепло, что потянулось от неё ко мне. Что это?
Пригляделся к рукам. Кисти у Валерии были узкие, пальчики тоненькие. Хрупкая ручка держалась за мою, словно за жизнь цеплялась.
Но откуда тепло?! Странное, родное чувство текло сквозь это прикосновение. А я никак не мог понять, что со мной происходит. Может, тело Артемия так реагировало на родного человека рядом?
– Артемий! – снова позвала Валерия. – Я так испугалась.
– Ну что ты, маленькая, – отозвался я, поднимая на «сестру» взгляд, и постарался её успокоить: – Это просто врачи что-то там напутали. Не мёртв я.