Луиза Ван Меер - стр. 5
– Мы переживаем экономический расцвет лишь за счет голодающей Европы! – с жаром утверждал Пьер.
– Зачем же им голодать, раз они выиграли войну, как и мы? – с легкой насмешкой говорил Уильям.
– Мы сделали деньги на оружии, пока Европа разрушалась под прусским сапогом! – парировал Пьер.
– Тем хуже для них и лучше для нас! – поднял бокал Уильям улыбаясь.
– Оставьте свою иронию! – не унимался Пьер. – Миллионы голодают, пока мы здесь пьем шампанское.
– Так выплюньте! – неизменно ироничное выражение лица Уильяма никогда не лишалось светской улыбки; он быстро осушил бокал и подставил его под рот Пьера.
– Это фарс, – возмутился Пьер, однако, не раздражаясь, пребывая в спокойно дружелюбном расположении, которое ждало от него общество. – Плеваться шампанским было бы еще большим кощунством.
– Ну конечно! Раз уж набрали его в рот… – деловито и шутливо закивал Уильям.
– Вы все шутите, а я говорю серьезно. Почему нашему обществу нет дела до бедных?
– А какому-то другому есть до них дело? – искренне удивился Уильям, специально широко открывая рот и глаза.
– Поверьте, есть. В Советской России…
– Ах, оставьте про Советскую Россию… – Кристин оборвала Пьера. – Наш мистер Этье актер и, как и все актеры, режиссеры и им подобные, придерживается странных взглядов.
– Так вы актер? – воскликнула Луиза, всегда мечтающая о Бродвее. – А я думала вы сын одного из толстосумов…
– Луиза… – Патрисия посмотрела на нее предостерегающе.
– Простите… – опомнилась Луиза, застыдившись своих манер.
– Нет-нет! Мне нравится ваша искренность! – подбодрил ее Уильям. – Мы все сыновья и дочери толстосумов, как вы выразились. Чего тут скрывать? А мистер Этье у нас добился всего сам. Хвала ему и слава! Впрочем, слава пока что обходит его стороной, но, уверен, это из ее глубочайшего уважения к нашему дорогому Пьеру.
– Уильям! – настало время Кристин смотреть предостерегающе.
– Нет, Кристин. Пусть! – остудил ее Пьер. – У всех гениев творчества есть завистники. Это даже льстит мне. А, впрочем, я не договорил про Советскую Россию…
– Избавьте… – Уильям закрыл лицо руками. – Сейчас начнутся коммунистические нотации о правах трудящихся.
– И что?
– Если бы нам было дело до прав трудящихся, то мы бы не жили в таких домах и не давали такие приемы, на которые вы, мой друг, кстати, приходите с завидной регулярностью.
– Да, прихожу. Но не ради шампанского и устриц! – ответил с достоинством Пьер, держа в одной руке бокал, а в другой устрицу. – Но лишь ради просвещения!
– Прошу, просветите нас! – Уильям шутливо поклонился со скучающей миной.
– Нам никогда не достичь такой свободы, как в Советской России!
– Это вы прочитали в газете «Правда»?
– И что с того? Я это знаю!
– Какая самоуверенность.
– Я уверен не в себе, я уверен в том, что страна, где один процент пьет шампанское с устрицами, а все население не может себе позволить даже говядину на каждый день, эта страна не свободна. Ведь свобода – это не свобода для одного процента, это свобода для всех!