Ливень - стр. 20
Под композицией, на почётном месте, висело бронзовое било, в которое по легенде колотил самый первый страж поднимая на бой поселенцев, подвергшихся ночному нападению врагов. По мне так это всё сказки, ибо кусок металла выглядел не старше трёхсот лет.
Взяв в руки увесистую колотушку, рукоять которой была тщательно обмотана кожаной лентой, я заколотил в раритетный экспонат призывая в зал своих коллег и братьев.
* * *
В самых сложных, опасных ситуациях стражи могли обратиться за советом и помощью к своим братьям. Да, да именно братьям, ведь когда-то давно Корпус стражей был чем-то вроде религиозного ордена с собственной религией служения народу. Это уж потом он развалился на две самостоятельные организации и потерял свою веру, вместе с сплочённостью, взаимовыручкой и бескорыстным служением. Напомнить о прошлом – именно для этого и существовал Тревожный зал с его историей, и «золотой линией» собранной из пластинок настоящего золота.
Все без исключения стражи, не нёсшие службу, собрались здесь. Они были так близко и одновременно так далеко от меня. Всего-то в тридцати шагах, но по ту сторону понимания и согласия.
– Я не сумасшедший и туда не поеду! Нам там конец! – истерично орал Гобкинс и многие в толпе кивали ему в унисон. – Инспектора за приделами города, да ещё и в Геенне?! Нет уж, увольте!
Стараясь не повышать голос, я пояснил:
– На допросе люди Фестиваля заявили, что их главарь прибыл в Висмарбург не просто так. Мерзавец привёз огромную партию своего товара и ещё кое-что.
Начальник Городской стражи, одетый с иголочки и с каменной физиономией, скрестив руки на груди замер возле стены внимательно наблюдая за мной.
– Именно это тебя и интересует Эмиль? – проникнув в самую суть спросил он.
Не опустив взгляда, я пожал плечами стараясь сделать это как можно равнодушнее:
– И это тоже.
– А что удалось узнать об этом грузе?
– Они называют его посылкой. Что внутри не известно, так как близко никого туда не подпускали, но товар привезён в город по заказу Щекастого.
– Щекастого? Главы банды Пращников которого ты убил? Тоже мне птица! – снова заорал Гобкинс прохаживаясь туда-сюда вдоль «золотой линии» на полу делящей помещение на две равные части.
Мулине словно не заметил истерики инспектора продолжая изучать меня.
– За последний год, он серьёзно поднялся. Это правда. Думаешь планировал играть во взрослые игры?
На это мне начальнику ответить было нечего поэтому я просто пожал плечами и снова обратился к стражам, замершим слева от меня.
– Разве мы не должны служить и защищать? Неужели не найдётся несколько человек, что отправятся со мной в Геенну чтобы уничтожить товар Фестиваля? Отраву, которую он снова привёз в наш благословенный город?
В зале наступила тишина, но ни один из коллег так и не пересёк «золотую линию», проведённую строителями посередине Тревожного зала. Ведь это означало признание моих аргументов и вызов, ставкой в котором будет собственная жизнь, брошенный судьбе.
– Любопытство – это грех! – неожиданно нарушил тишину инспектор Фрус из Розового квартала отлепившись от стены. – Бюлов, просто хочет втянуть нас в какую-то авантюру.
Этому напыщенному прыщу в чёрном шёлковом камзоле, я дороги никогда не перебегал, но неприязнь возникшая между нами сразу стала очевидна. Маменькин сынок и генеральский отпрыск слишком много о себе мнил.