Лишний - стр. 24

– Живой. Знала, что ты сможешь выбраться. Знала, – из глаз её покатились слёзы. Лёшка резким движением притянул Аню к себе и крепко обнял. Она дрожала. Они оба мокрые. Они оба замёрзли. Но они живы. Нужно срочно согреться, только как.

– Почему, – выдохнул Лёша на ухо Ане. Он всё ещё хрипел, у него по-прежнему не было сил, но он должен был знать ответ на свой вопрос.

– Я не могу отдать тебя Запустенью. И не отдам. Никогда, – Аня уткнулась носом ему в шею, дрожа всем телом. – Вместе вошли. Вместе вышли. Все вместе.

От её дыхания стало теплее и легче дышать. Он крепче обнял девушку, услышав непонятное бряканье под своей ладонью. Лёшка наклонил голову – устройство «Тёплый свет» на его руке источало пар, источало тепло.

– Сопротивляйся, так ведь, – попытался улыбнуться Лёшка, продолжая дрожать от холода, повернув ладонь «Светом» вверх. Кажется, он знал, как согреть, и не только себя. Алексей направил ладонь с устройством к свой груди, туда, где сердце. Он знал, что сейчас будет больно. Он знал, что сейчас будет тепло.

Аня, глядя прямо ему в глаза, согласно кивнула, улыбнувшись:

– Да. Сопротивляться больно, Дефект.

Алексей, пошатываясь, медленно шёл по промёрзшему насквозь коридору. Глубокий голубой цвет инея со стен и потолка давил на глаза, вгонял в окружающий холод, подавлял желание двигаться. Лёшка щурился, периодически потирая глаза рукой в чёрной кожаной перчатке. На каждый новый шаг требовались всё новые и новые усилия Лёшкиного вымотанного утоплением тела. Вокруг холод. Волосы и одежда покрылись слоем льда, изо рта шёл пар, но сам Лёша согрелся и Анне помог. Оказалось, что «Тёплый свет» может источать тепло, не причиняя боль, если не вдавливать устройство в тело, а лишь слегка осторожно касаться. Это радовало. Боль Лёшка переносил плохо. В детстве серьёзно повредил спину. Долго лежал в больнице, долго учился снова ходить, долго было больно. Кстати, на лестнице в подъезде упал. Произошедшее тогда не помнил. Может, мозг старательно прятал от него детали падения в укромные уголки, чтобы не травмировать лишний раз и без того пострадавшее детское тело, может, просто был маленький и не запомнил. Мама говорила, что просто оступился и не удержался, а она вовремя не среагировала и не поймала. В любом случае больно больше не хотелось. Хотелось в тепло, домой, в свою комнату. Но для начала необходимо выбраться из непонятно откуда самому и помочь Ане и… Сашке.

Алексей остановился, пытаясь уравновесить своё дыхание. Воздух вокруг холодный. Нужно бы мелкими вдохами обойтись, но организм требовал глубоких, снова и снова причиняя боль самому себе. Впереди та самая комната, из которой шёл свет. Обернулся к Аньке: стоит совсем рядом, крепко сжимая его руку, и молчит. Может, боится, может, ждет от него чего-то. Только вот чего.

– Что это было, – стараясь сохранять спокойствие, решил нарушить давящую тишину Алексей. – Там, в том доме. Что за вода? Или мы всё ещё там? Или где мы?

– Это страх Ильи был, – тихо отозвалась Аня, сильнее сжав Лёшкину ладонь. – Само место – заброшенная усадьба, есть вход в Запустенье. Мы все еще здесь. Обычно мы приезжаем к усадьбе и заходим с улицы, чтобы лишний раз не беспокоить Запустенье, не пробуждать Пороки. Но вы с Ильей через знак смогли сюда попасть прямо из Пустоты. Это опасно. Очень. Сначала, Андрей Андреевич проверяет уровень Запустенья и только после даёт разрешение на вход или не дает. Это место воспроизводит наши самые потаенные страхи в реальность. Оно найдёт нас везде по нашим страхам. Достаточно всего лишь мелочи: запах, цвет, звук – и страх поглощает всё вокруг. И всех. Или беги, или тебе конец.