Лишний - стр. 12
– Прости, так нужно, – оглядываясь назад, выкрикнула девочка и прижала ладонь ему ко лбу. – Терпи.
Тепло, не жар, а тепло, мгновенно проникло внутрь и понеслось по венам. Секунда и Лёшка смог вдохнуть, выдохнуть, пошевелиться, понять происходящее. Или не совсем. Окончательно в себя прийти не успел, как Анька потащила его за собой прочь из комнаты, прочь от странного окна.
– Только не оборачивайся! Только не смотри! – повторяла Аня, мчась вперёд к выходу. – Только не слушай!
Тепло лилось сейчас Леше прямо в ладонь, он, пошатываясь, пытался не отставать от Ани, пытался бежать, только ноги слушаться не хотели, спотыкался и зарывался носками кроссовок в кучи осыпавшейся краски на полу. Здесь ведь только пыль была, вот совсем недавно, а теперь бетонное крошево, свернувшаяся и съёжившаяся синяя краска на стенах, оказавшаяся красного цвета изнутри, с потолка мелкими кусками осыпалась штукатурка. И трещины. Они расползались по комнате быстрее, чем Аня и Лёша бежали. Вернее, бежала Аня, таща Лёшку за собой.
Вот и дверной проём без двери. Лёшка упёрся ладонью в массивный косяк и, громко вскрикнув, отскочил в сторону. Фаланги его пальцев мгновенно покрылись коркой льда. Сверху послышался треск, и посыпались щепки. Алексей поднял голову: остатки когда-то громоздкой двери расщепенились, балки рассохлись, перекосились и поползли вниз. Лёшка только и успел резким движением вытолкнуть Аньку в коридор, а сам уже не успел.
– Нет! – раздался громкий крик девочки совсем рядом.
Над собой Лёшка видел лишь тяжёлые деревянные конструкции и пыль в глаза, он закрыл голову руками, сильно зажмурился. Сердце рвалось наружу, клокоча в горле. Наверное, нужно закричать или выругаться, как делают другие, когда попадают в… смешно, ведь он по-прежнему не знает куда попал, он не может вспомнить ни одного слова, ни плохого, ни хорошего. Ни одной мысли в голове. Только знак вспомнился, что на раме видел – разорванный круг. Лёшку обдало холодом, словно ледяной водой окатили, потянуло куда-то вниз. Он падает, он снова падает, словно в безвременье, словно тело его разлетелось на тысячи кусочков и тут же собралось обратно. И пыль, и дышать нечем.
Алексей задохнулся от холода и пыли. Кашляя и хрипя всё же смог вдохнуть и открыть слезящиеся горящие изнутри глаза. Он сидел на трухлявом подоконнике старого деревянного окна. Трещин здесь не было. Напротив стояли ошарашенные Илья и Настя, которая больше не кричала. Она дрожащей рукой указывала на Лёшку, медленно сползающего на пол и пытающегося устоять на ногах, выпрямиться, и шептала:
– Переход… Илья, Переход…
– Нужно прыгать Илья! – послышался крик Ани.
Лёшка обернулся – девочка бежала по коридору от той самой двери, что только что рухнула. Тяжёлые доски косяка, громоздясь друг на друга, полностью перекрыли вход в комнату с окном, обрушив часть стены, оголив искрящие электрические провода.
– Илья, прыгайте! – кричала Аня. Она бежала, а сеть трещин расползалась за ней по стенам, полу, потолку. – Прыгайте!
– А как же вы?! – Илья одним резким движением поставил дрожащую Настю на дряблый подоконник, запрыгнул сам и обнял её. – Не успеете!
– Мы следом. Прыгайте! – выкрикнула Аня, Илья положил ладонь Насти на знак Пустоты, сверху свою и с силой вдавив руки в раму – они вместе шагнули в окно.