Лишь одна музыка - стр. 14

– Хорошо, хорошо, лучше не бывает. Спасибо за звонок. Рад слышать твой голос.

– Я должен чаще звонить, но ты знаешь, как это, пап. Вдруг я понимаю, что месяц прошел. Как тетя Джоан?

– Не очень хорошо, ты знаешь, совсем нехорошо. Между нами, она немного теряет голову. Вчера получила штраф за парковку, потому что не могла вспомнить, где оставила машину. Честно говоря, с ее артритом она вообще не должна водить. Джоан расстроится, что ее не было, когда ты позвонил. Она вышла в магазин. Я ей скажу, что ты про нее спрашивал.

– А как Жажа?

– Жажа наказана. – Он хихикнул.

– O! За что?

– Она меня поцарапала две недели назад. Руки. И долго заживало.

– Ты ее как-то потревожил?

– Нет. Джоан не было дома. Я смотрел «Инспектора Морса»[14] с Жажей на коленях, зазвонил телефон. Я думал, это в телевизоре, но потом понял, что нет. Ну и вскочил ответить, а она меня поцарапала. Но к телефону я успел.

– О?

– О да! Успел. Пятна крови на телефонной трубке. Инспектор Морс сделал бы из этого кое-какие выводы. Джоан потом позвала врача. Он меня перевязал. Знаешь, ведь рана могла бы загноиться. Джоан, конечно же, встала на сторону Жажи. Сказала, что я, наверное, как-то не так с ней обошелся.

Отец, похоже, очень слаб.

– Папа, я постараюсь приехать через пару недель. А если не получится – точно буду на Рождество. У нас нет гастролей, я свободен.

– О? О да, хорошо, будет очень хорошо тебя увидеть, Майкл. Правда, очень хорошо.

– Мы пойдем на ланч в «Оуд-Беттс»[15].

– Да, это будет хорошо. – Он вздыхает. – Вчера мне снилась парковка.

– Это ведь только штраф, пап.

– Нет, другая парковка. Где была лавка.

– Ну да.

– Они разрушили нашу жизнь. Они убили твою мать.

– Пап. Пап.

– Это правда.

– Я знаю, пап, но что ж, это в прошлом.

– Да. Ты прав. – Он останавливается на секунду и говорит: – Ты должен где-то осесть, сынок.

– Я уже осел.

– Ну можно осесть по-разному. Ты сейчас встречаешься с девушками или у тебя только одна твоя скрипка?

– У меня есть девушка, пап, но… – Я уклоняюсь. – Я должен идти, у нас сегодня репетиция после полудня, и я еще не смотрел как следует ноты. Я тебе скоро позвоню. Не позволяй Жаже и тете Джоан сговариваться против тебя.

Отец опять хихикает.

– На прошлой неделе она доставила какую-то рыбу к двери.

– Кто доставил?

– Соседи положили на карниз оттаивать. Жажа ее учуяла и притащила, в пластиковом пакете, целиком.

Я засмеялся.

– Сколько Жаже лет?

– Шестнадцать в августе стукнуло.

– Неплохо.

– Да.

– Ну ладно, пока, пап.

– Пока, сын.

После звонка я сижу несколько минут не двигаясь, думая об отце. Когда он приехал в Лондон три года назад, лифт вышел из строя на пару дней. Отец настоял на восхождении, медленными переходами, к моей квартире на восьмом этаже. На следующий день я снял ему комнату в небольшом отеле неподалеку. Но поскольку единственная причина, по которой он приехал в Лондон, была меня повидать, получилось довольно глупо. Теперь он редко покидает Рочдейл. Время от времени он ездит в Манчестер. Лондон его пугает. Он многое не любит в Лондоне, например то, что вода недостаточно хорошо мылится.

После смерти матери он был совершенно потерян. Его вдовая сестра решила, что он не вынесет одиночества, и переехала к нему, сдав свой дом в аренду. Жажа, кошка моих родителей, известная своей диковатостью, тут же полюбила тетю Джоан как родную. Мой отец выжил. Но так и не оправился.