Лилии полевые. Адриан и Наталия. Первые христиане - стр. 13
Рассвет застал Арзасия, его невесту Кандиду и ее сестру Есфирь за двенадцать миль за разрушенным городом. Никогда, о, никогда, не вернутся они к развалинам того города. Они, скорее, выберут унылую жизнь где-нибудь в голой пустыне, чем постоянно будут вспоминать об этой ужасной ночи…
Далее тихо и мирно потекла жизнь молодой четы, Арзасия и Кандиды, среди христиан в катакомбах Едессы* (*город, юго-восток Турции, центр раннего христианства). Их обвенчал христианский священник, и жизнь их была поучительна для многих.
М. Аверкиев
Журнал «Отдых христианина», №4 1906 г., стр 24-45
Два брата
Михаил Горев
Рассказ из первых веков христианства
Глава I. Пред страхом смерти
С самого раннего утра стоял пасмурный, дождливый день, и сердитый ветер, злобно шипя, набрасывался на прохожих в своих яростных порывах. Деревья гнулись и жалобно скрипели. На хмуром небе нависали серые, мрачные тучи.
У ворот римского цирка толпился народ. Наступали праздники, и кесарь Максимиан готовил для жителей Рима необычайное зрелище, выписав из Азии диких зверей. На съедение им были обречены новые государственные преступники, последователи Распятого – все те, кто непоколебимо чтил истинного Бога, отказавшись поклониться идолам, и тем нарушили указ великого кесаря. Сотни зверей будут выпущены на круг Колизея, и пред ними предстанут кроткие, безоружные «еретики». Сотни стонов вырвутся из измученных, усталых сердец, и алая кровь грозными потоками оросит арену цирка.
«Когда будут игры? Какая их программа? Сколько слонов, львов и пантер будет выпущено на арену? Какие христиане преданы на смерть?» – вот вопросы, которые волнуют толпу, в тревожном ожидании стоящую пред воротами цирка и ведущую непрерывные толки о предстоящем празднестве.
В это время вдали на дороге показались два фургона, завешенные белым полотном. Их сопровождал отряд воинов на породистых лошадях. Разговоры в толпе моментально смолкли, и все взоры устремились на необычный кортеж. Фургоны между тем приближались, из одного из них уже доносилось грозное рычание диких зверей.
Тяжелые ворота заскрипели и распахнулись настежь.
– Сюда? – отрывисто спросил один из воинов.
– Да, – ответил привратник. – Ты откуда?
– С гор.
– А что везешь?
– Поваров и мясо.
– Ну, брат, ты ошибся. Нам ни поваров, ни мяса не нужно.
– Однако ты примешь и то, и другое.
– Посмотрим.
– Будь уверен… Вот я покажу тебе сейчас поваров.
И с этими словами солдат приподнял полотно. В громадной железной клетке, на подстилках лежали усталые, изморенные долгой дорогой звери. Здесь были и львы, и апеннинские медведи16, и огромные волки с блестящими острыми клыками.
Привратнику сделалось жутко. Он в страхе зажмурил глаза и инстинктивно подался назад.
– Неужели?! – сорвалось с его трепещущих уст.
– Да, мясо для них приготовлено, – спокойно ответил воин и хотел было опустить полотно, но в это время один из медведей проснулся.
Вытянувшись во весь свой гигантский рост, испуская страшное рычание, он в бессильной злобе потрясал лапой один из прутьев клетки. Глаза его горели диким непримиримым огнем. Вид его был ужасен.
– Вот видишь, – сказал с усмешкой солдат. – Рекомендую тебе одного из самых лучших поваров. Не правда ли, такой силач может приготовить довольно порядочный бифштекс?
У привратника захолонуло сердце, ему до мучительной боли сделалось жаль ни в чем не повинных христиан. Ведь и он сам так любил Распятого, преклонялся пред Его дивным, никогда раньше не слыханном учением, трепетал при мысли о той грозной каре, которая ждет бесчеловечных мучителей.