Личное дело опера Иванова - стр. 6
— Ну да! И вы ставите свои правила выше интересов ваших детей!
С трудом сдержался, чтобы не рявкнуть. Это же надо! Какая-то пигалица... Перехватил удобнее папку подмышкой и шагнул с крыльца.
— Мои дети — это мои проблемы. Вас это не касается!
Проходя мимо, бросил контрольный строгий взгляд, но тут же отвёл: Краснова стояла в контражуре солнечных бликов, похожая на сказочную деву-Весну, окутанную дымкой молодой нежной зелени. Подбородок всё ещё упрямо вздёрнут, вокруг головы, словно нимб, плавают сияющие тополиные пушинки... А в глазах слёзы.
Раздражённо нахмурился. Как предсказуемо! К назойливости добавляется истерия. Прям шаблон.
Краем глаза заметил свернувшую в проезд служебную «Волгу» Львовича. Не желая сталкиваться ещё и с начальством, ускорил шаг.
— Нет, это вы проблема ваших детей, а не наоборот! — вонзилось вдруг в спину, и Иванов оглушённо замер. — Как можно быть таким эгоистом? Мне раньше казалось, вы другой, а вы, оказывается, просто диктатор и деспот!
— А, Иванов! — заметил его вылезший из машины Львович. — Сюда иди!
Не удостоив Краснову взглядом, Андрей вернулся к крыльцу, и с непонятным облегчением услышал, как зацокали, убегая прочь, каблучки за спиной.
— Это что ещё за недовольная общественность? — кивнул ей вслед Львович. — Позоришь органы, майор?
Андрей вздохнул.
— Никак нет, товарищ полковник. Это... Это по личному делу.
И Львович закряхтел.
— Ты, Иванов, у меня вот уже где, со своими личными делами! — резанул ладонью по горлу. — Ты дождёшься, что каждое такое личное дело я буду вносить дисциплинарным в другое Личное дело, сам знаешь, какое! Ты у меня раньше срока с понижением в отставку пойдёшь! Устроил тут! — гневно потряс кулаком. — Устав не для тебя писан? Планёрки не для тебя? Отчётность не для тебя? А что тогда для тебя, Иванов? Деви́цы вот эти нарядные в рабочее время — это для тебя?! — Одёрнул китель. — Ус-с-строили тут балаган! Объяснительную по поводу отсутствия на планёрках мне на стол! И не дай бог там не будет уважительной причины...
— Тёмка захворал, Борис Львович, — по-простому виновато опустив голову, соврал Андрей.
И Львович вдруг тоже перешёл на человеческий:
— Ну вот тебе ещё... Что случилось-то?
— Думали отравился, но оказалось, просто живот прихватило. Да ничего серьёзного, обошлось уже. Я в объяснительной, тогда, подробнее...
— Да ладно, — похлопал его по плечу Львович. — Давай, считай, устное тебе вынес и хватит. Но имей в виду, Андрей, так не может продолжаться до бесконечности! Ты же всё-таки милиционер, а не торгаш какой-то с рынка — захотел, пришёл, захотел, ушёл. А ещё обратно в оперативку клянчишь! А какая тебе, к чёрту, оперативка-то, с твоими вечными личными делами? — Глянул на стоящего чуть поодаль Петрова. — На участок собрались?
— Так точно.
— Вот. — Назидательно выставил палец начальник. — Вот это дело! Давай, Иванов, не подведи честь мундира! Я тебя, может, на очень ответственное задание скоро пошлю, как лучшего участкового нашего отделения. Так что давай... Не это мне! Понял?
*** *** ***
— Сказал, что Нина Тимофеевна его полностью устраивает, и необходимости в новой или в дополнительной няне нет, — опустив голову, вздохнула Оксана.
— Так, а кто про няню-то говорит? — всплеснула руками заведующая диспансером. — Про няню ещё вчера, когда он твои рекомендации отшил, всё понятно стало. Не разбирается он в этом, вот и всё. А вот сегодня... — Чуть привстала, через стол разглядывая Оксанин наряд: изумрудное шифоновое платье в мелкий цветочек и босоножки на практически плоском ходу. — Ну поня-я-ятно! Я тебе что сказала? Юбку покороче, каблуки повыше! Макияж поярче! А это что? — повела рукой. — Спортсменка-комсомолка, выпускница десятого класса. Ему почти сорок, и он мент, Оксан! А ты как будто на школьный утренник его пригласить собралась.