Летопись Кенсингтона: Кенсингтонский народный фольклор - стр. 49

– Тогда продолжим, – скупо сказал Элтон Джон, нацепил взявшийся откуда-то грязный фартук, открыл ящик с инструментами, вынул оттуда глину и мастерок и стал творить.

Фредди, забыв о своих намерениях отлупить Элтона, сгонял в другую комнату, вернулся в новеньком жилетике и клетчатых штанищах, встал в командорскую позу и устремил свои очи в потолок. Элтон сурово отказал Фредди в жилете, заставил разоблачиться, мотивировав сие чистотой формы (Фредди покраснел). Затем он забегал вокруг заготовки, прилаживая по кусочку глины то здесь, то там. Пришедшие в это же время Брайан, Джон и Роджер не стали вмешиваться в процесс, а сели поодаль, перешептываясь и неприлично громко хохоча, чем отвлекали внимание творца. Творец уже хотел разозлиться и надавать пришельцам по мордасам, но передумал – процесс шел как нельзя лучше.

Вскоре Элтон облегченно вздохнул, схватил со стула какую-то тряпку, вытер ей лицо, мастерок и руки, и только после этого возгласил:

– Готово!

Фредди сорвался с места и вместе с друзьями подбежал поглядеть. В следующую секунду он издал протяжный скрип и рухнул на пол.

– Разве это он? – искренне удивился Джон.

– Не совсем он, – критически окинув взглядом фигуру, сказал Мэй. – Лучше скажу – совсем не он. Нет, это очень плохой портрет.

– Это скульптура! – визгливо закричал оскорбленный Элтон.

– И все равно нос великоват, – скептически отозвался Роджер, рьяно отрывая кусок глины от скульптового носа.

– И зубы не его, это я вам как спец говорю, – сказал Джон.

– Это я – спец по зубам! – оскорбился Роджер.

– Ты зуб по спецам, – хихикнул Брайан. – Вот рот точно какой-то кривой.

– И глаз пустой и темный! – встрял Фредди, поднявшийся с пола, и ткнул пальцем в глаз монумента.

Общими усилиями (при звуковом оформлении Элтона, которого не подпускали к изображению Фредди) фигуру удалось исправить, правда, стала она в десять раз меньше, отчаянно кренилась влево и походила в лучшем и натянутом случае на солиста группы «Рикки-э-Повери» (того, с усами), а никак не на Фредди. Но ведь это мелочи, верно?

Посрамленный Элтон назвал всех присутствующих подлыми гуаноэйпсами и памперниклами, после чего долго от них спасался по всей комнате, а когда был пойман, то был торжественно упечен и запечен в глине.

– Правда, полагается обжигать, – говорил Джон, вынимая из духовки сверток с Элтоном, – но и так сойдет.

– Ребятки, а вы видели мой новый жилет, – начал было Фредди и осекся – из кармана запеченного Элтона нагло высовывался краешек грязной тряпки, бывшей еще так недавно жилетом. Фредди захотел немедленно разбить Элтонову статую и забрать жилет, но друзья не дали.

– Элтон нам дорог, как память, – сурово сказал Роджер.

– А жилет мне дорог, как жилет! – обиделся Фредди. – Что важнее?

Но остальные обозвали Фредди рвачом и мещаном, после чего подняли Элтонстатую на плечи и торжественно вынесли. А Фредди со злости пнул ногой и вдребезги разбил свою модель. Только тогда ему полегчало, и Фредди напрочь забыл о каком-либо жилете. А Элтон не забыл. По извлечении из глины он отгладил и отстирал тряпку и носит этот симпатичный фланелевый жилетик по сей день!

Однажды Джон решил сходить в гастроном за кровяной, или, как он ее называл, за «кровавой» колбасой. В гастроном он пришел, в гастроном он зашел и даже в очередь встал, но вот когда он подошел к прилавку и увидал свою заветную мечту – кровавую колбасу – в такой опасной для себя близости, у него внезапно отнялся язык. Джон шумно хрипел, махал руками и гнулся, изображая кровяную колбасу, но его не поняли, не приняли и вообще за подобные похабные штучки выбросили из очереди. Джон попытался изобразить человека, который не вынесет разлуки с колбасой, но яснее никому не стало, и его опять не поняли.