Летопись Кенсингтона: Фредди и остальные. Часть 3 - стр. 34

P.S. А спустя еще две недели Майкл Стайп по прозвищу Шляпник сбрил со своей беспутной головы всю растительность подчистую. В чем тут мораль? Ищите сами, разлюбезные читатели. А нам недосуг.

Однажды Кенсингтон был дико взбудоражен. А весь хай поднял старый склочник – дядя Боуи, Сэмюэл Джонс. Он принес на хвосте невероятную весть – дедушка Джорджа Харрисона, знаменитый вершитель безнаказанных проделок, самый старый тиран и деспот вольного кенсингтонского народа, благородный рыцарь бабушки Дикона, любитель выпить на халяву и верховный запевала церковного комитета – вовсе не дедушка Джорджа Харрисона, а вообще какое-то непонятное и ничейное лицо!

В доказательство сего неописуемого факта Джонс-старший предъявлял похоронку с первой мировой войны, где черным по белому было изложено, что настоящий Роберт Харрисон, дедушка Джорджа, погиб во время битвы под Кишиневом в составе двадцать восьмой маршевой роты девяносто третьего пехотного полка, и в настоящее время жителем Кенсингтона считаться не может, так как является обезображенным трупом, зарытым на Кишиневском кладбище в братской могиле.

Дедушка принялся яростно защищаться и лучшей тактикой для обороны выбрал нападение. Он опубликовал в «Ежедневном Ура» разгромную статью, в которой клеймил подлого сплетника Сэма и заявлял, что он – самый что ни на есть настоящий Роберт Харрисон, и служил он не в пехоте, а на флоте, и ни о каком Кишиневе знать не знает, кроме того, что вышеозначенный город является столицей Республики Конго!

Это заявление деда удалось подтвердить. Пол Маккартни по просьбе Харрисона-младшего собственноручно сплавал в Кишинев, посетил кладбище и убедился, что ни о каком Роберте Х. там и слыхом не слыхивали, а распечатку списка фамилий пребывающих в братской могиле он привез с собой, ткнув ее в нос подлому Джонсу.

На некоторое время страсти улеглись, но ведь на то и дядя в Кенсе, чтобы дед не дремал – через три дня Сэм Джонс предъявил общественности маленький серый треугольничек, в котором четко и ясно говорилось, что Боб Харрисон торжественно погиб во Второй мировой, бросившись грудью на пушки.

Дедушка пришел в бешенство. Он с пеной у рта доказывал, что, участвуя во Второй мировой, он опять-таки бороздил морские просторы, и ни на какие пушки грудью бросаться попросту не мог – в море их нету! В доказательство он рвал на груди рубаху и демонстрировал всем желающим свою грудь – огромную, крутую, как у молотобойца, покрытую буграми мышц и густой рыжей шерстью, среди которой затерялся крохотный вытатуированный якорек. Бабка Дикона тут же вызвалась вязать из дедовой шерсти носочки, но дедушка вырвался и убежал.

Джонс же старший продолжал возводить поклепы покруче слуховых дел мастера Коллинза. Спустя неделю он с трибуны племянника продемонстрировал одну за другой три справки, из которых следовало, что Роберт Гарольд Харрисон, отец Гарольда Харрисона и дед Джорджа Харрисона, великого и могучего «битла», оказывается:

1) был взорван на мине во Вьетнаме;

2) потом – заколот штыками в Корее;

3) позже – разорван дикими кабанами в Анголе;

4) и наконец, его уже давно ищут, чтобы казнить по законам шариата в Чечне.

Все это было спланировано дядей Сэмом с целью очернить доброе имя дедушки в глазах общественности. И он почти добился своего – на деда уже стали косо смотреть, переходить от него на другую сторону дороги, принюхиваться – не попахивает ли от него, пугали дедушкой детей, а бабушка Дикона вообще закрыла перед ним двери своего дома.