Летопись Кенсингтона: Фредди и остальные. Часть 3 - стр. 36

P.P.S. Дядя Сэм не мог отчиститься еще год и три месяца и ходил весь в белой пыли, как паяц. Правда. через указанный срок он вдрызг разругался с племянничком, и тот выколотил из него всю дурь вместе с пылью. Так что все закончилось мирно.

Однажды в Кенсингтоне случилось удивительное. Хотя начиналось все как обычно. Обычный торговый день на рынке. Вон Дэвид Боуи орет на слушателей, вдалбливая в их тупые башки смысл слова «эмпириокритицизм». Чу! Слышите стук машинки? Это Элтон вовсю печатает передовицу в новый номер «Ежедневного Ура». А вот и Фредди – видите, с блокнотом, строчит во всю ивановскую! Он записывает ругательства Коллинза, дабы донести жене последнего о двуличной и лживой натуре, с которой ей приходится сосуществовать – Коллинз был недавно избран почетным Несквернословом района. Отчего же ругается Фил? Оттого, что кто-то (сиречь Фредди) сыпанул в чан с «Двойным» горсть рыжих муравьев вкупе с двумя парами своих старых стелек. И разве не слышатся вам пронзительные клики: «Астроляяяябия! Кому астроляяяябиююю?!!». Конечно же, наш старый добрый Брайан Гарольдыч решил отделаться от этой мерзкой вещи, которой к тому же ему никак не удается найти применение, кроме как использовать в качестве грузика для квашения капусты.

В общем, обычное дело, согласитесь? Все, как всегда. И ВДРУГ!

В огромные бревенчатые ворота рынка вошла невиданная процессия! Впереди вышагивал Очень серьезный и деловой Мик Джаггер. Он волок за собой Джеймса Хетфилда с тележкой, стонущей под тяжестью огромного печатного станка. За ними плелся Кит Ричардс с тремя коробками, на которых огромными кривыми буквами было выведено соответственно «Шрифты», «Штифты» и «Гранки».

Далее в ряд следовали Билл Уаймен, Чарли Уотс и Рон Вуд, тащившие, как бурлаки, за собой на веревках различную утварь и предметы мебели. За Вудом на коленках полз Род Стюарт и с плачем умолял его вернуться в родную группу «Faces», которая, правда, распалась еще в 1974 году. За Стюартом же в тех же позах ползли Стинг и Брайан Адамс и упрашивали его не унижаться перед этим клюворылым.

Замыкал шествие Мышонок Мортен, норвежец, несправедливо принимаемый в Кенсингтоне за шведа. Он торжественно нес на вытянутых руках несколько пицц.

Вся церемония прошествовала в керосиновую лавочку, бывшую собственность Элтона Джона, который как-то в момент безденежья продал ее братьям Гибб из «Bee Gees», которые, в свою очередь, перепродали ее бородачам из «ZZ Top», а те, ясное дело, не замедлили загнать ее Мику Джаггеру за столь смехотворную сумму, что Джаггер неделю потом не мог вправить челюсть. А дело было в том, что ЗиЗиТоповцам (как и братьям Гиббам) до смерти надоел въевшийся в стены и пропитавший всю лавочную мебель керосиновый запах. Мик же, войдя в лавку, задрал нос и поинтересовался, не имел ли тут место, случайно, склад ароматических масел – уж больно приятственные флюиды витают в местной атмосфере. Ему тут же было дадено честное пожарницкое, что именно масла тут и проистекали. Джаггер обрадовался, и сделка была заключена. Чего? А, ну и обмыта, понятное дело.

Дверь за процессией плотно закрылась и тут же распахнулась вновь, пришибив невзначай любопытного. Любопытный, потирая лысину, скрылся к себе в «Щинок», а Мышонок, выскочивший из лавки, приладил на ее дверь табличку: «Редакция новейшей супергазеты „Чайник“. Рукописи не рецензируются и не возвращаются. Принимаем любые статьи от вольного народа Кенсингтона. Кляуз и жалоб на канализацию не слать! Администрация».