Лето, в котором нас не будет - стр. 30
- Вот ваш брат никогда не позволил бы себе лезть с ногами в воду в общественном месте! Мальёк Эймери, в отличие от вас, малье Хортенс, понимает свою ответственность перед именем рода Флорис... Бедный мальчик.
- Кто? - просипела я. - Кто?!
- Ваш кузен, мальёк Эймери, - невозмутимо ответила старушенция. - Зайдёте? Переоденетесь в сухое?
- Да! – сейчас я была не против прыгнуть даже в кипящий котёл с мухоморами. Кто бы мог подумать!
Мы двинулись прочь, а сумасшедшие мысли в голове роились, как мошкара над рогозом в погожий день. Я так долго изгоняла из их головы, мысли об Эймери, его тайнах, нашей с ним связи. И вдруг обнаружился человек, который знает обо всём и, кажется, даже не собирается ничего от меня скрывать! Если бы я знала раньше... главное – не спугнуть.
В особняке Сиора я не была ни разу. Промелькнула неприятная мыслишка, что за последние годы я вообще перестала чувствовать себя частью местного общества. Какая-то жизнь у Флорисов и их соседей, несомненно, была, пока я училась в школе и гостила у бабушки, избегая тлетворного влияния Эймери. Брата, будь оно всё проклято!
Святой Лайлак, это что же получается, уже всем известно?! Впрочем, старушенция назвала его кузеном...
Да нет, бред какой-то. Ни у отца, ни у матери нет братьев и сестёр...
- М-м-м, малье Сиора, - осторожно окликнула я соседку. Про "отсутствие слуг" она явно преувеличила: дверь нам открыл пожилой дворецкий с идеальной осанкой, а сменное сухое платье, ужасно старомодное, нелепое, с торчащими на юбке кружевами и уплотнённым корсажем, в котором было невозможно нормально дышать, принесла крепкая служанка средних лет, ещё более суровая и сдержанная, нежели моя Коссет. Но я воздержалась от комментариев и протестов и благосклонно согласилась на чашечку чая с пирожными. Пирожные были жёсткими настолько, что я плюнула на манеры и стала макать их в чай. Впрочем, бодро похрустывающая такими же кондитерскими сухарями старушенция предпочла не заметить моего конфуза.
- Да, милая? - малье Сиора, кажется, уже давно сменила гнев на милость и любовалась мной, как моя родная бабушка любовалась своими откормленными сверх всяческой меры кошками. – Я так рада принимать гостей! По правде говоря, последние годы, прошедшие без моего дорогого Лауриса, были весьма тоскливыми. Первое время меня частенько навещали его коллеги из отдела научной магицины, даже из сената приезжали, представляете?
- Вот это да! - я изобразила на лице живейший интерес. - А чем занимался ваш муж в этом самом отделе?
- О, милая, это были очень, очень важные разработки и исследования. Но сказать не имею права - это секретная информация!
- И он не делился даже с вами? - поддела я свою собеседницу, параллельно размышляя о том, как бы поаккуратнее задать интересующий меня вопрос, не растягивая разговор до своего шестнадцатилетия.
- Со мной? О, милая, у Лауриса не было от меня тайн, он прекрасно знал, что я не болтушка, если речь о действительно важных вещах! Даже сейчас, когда его больше нет! О, мой муж был великим человеком. Вы же, наверное, слышали о Рабрае Карейне? Это ученик Лауриса, представляете?!
- Невероятно! - пробормотала я. – Просто сногсшибательно, угу. Малье Сиора, я, собственно, хотела спросить вас о... эм... своём кузене.
- Малье Эймери? Жаль, Лаурис не познакомился с ним! – перейти на какую-то другую тему с темы обсуждения обожаемого мужа соседке было явно тяжело. - Такой образованный, такой воспитанный юноша! И такой эрудированный. Чем-то напомнил мне Лауриса в юности. Жаль, что у него проблемы со здоровьем, я думаю, его ждёт выдающаяся научная карьера!