Лето, в котором нас не будет - стр. 24
- Сон дурной приснился. Аннет такие страшные истории рассказывала, - похлопала я глазами, надеясь, что выгляжу не перепуганной до смерти девчонкой, а тем, кем я и должна быть - благовоспитанной впечатлительной дурочкой. Коссет оглядела меня недоверчиво, но всё же вышла из комнаты, а я набрала воздуха в грудь, зажгла свои свечи и откинула одеяла. С десяток толстенных яблочных червей ползало по матрасу. Никогда больше не буду спать под открытым окном, когда в доме живут всякие мерзкие типы!
Мне следовало сразу понять, что одной выходкой дело не ограничится, и наша с Аннет шутка не пройдет даром.
Весь следующий месяц я так ни разу и не столкнулась с Эймери лично, его окно так и было закрыто, но при этом его незримое присутствие я ощущала более чем ясно. Ежедневно. Нет, на голову мне ничего не падало, но месть черноглазого глиста была продуманной и всеобъемлющей. Яблочные черви - не такие гиганты, чтобы навести стороннего наблюдателя на подозрение, но внушительного размера - стали попадаться мне везде, в комнате, в обуви, даже один раз в тарелке с салатом, после чего аппетит пропал буквально на сутки. Но это было не самое странное. Шляпка для волос развалилась, стоило мне её коснуться, у туфель лопнули застёжки и отвалился каблук, чашка развалилась прямо в руках, фрукты оказывались гнилыми внутри, вода отдавала затхлостью, у одной из книг страницы истлели буквально на глазах, ручка от зонтика проржавела напрочь. Цветы на клумбах вяли безо всякой на то причины. Я честно продержалась целый месяц, сперва убеждая себя, что это совпадение. Но когда первого июля я увидела пожелтевший лист, лежащий на полу моей комнаты - кровать от окна я заставила слуг переставить, отговорившись какими-то глупостями о сквозняках, но глухо закрывать окно в такое жаркое время года было немыслимо - я не выдержала. Выскочила из комнаты в одной рубашке и, крадучись, пошла по лестнице.
Одна из горничных, спускавшихся мне навстречу, испуганно прижала ладони к щекам.
- Малье Хортенс, куда же вы?
- Куда надо! - буркнула я. Поднялась, просунула под дверь лист.
Мама, явно предупреждённая горничной, встретила меня на лестнице. Фальшиво заулыбалась.
- Хортенс, что ты тут делаешь?
- Живу, - ответила я, глядя ей в глаза. - Это мой дом, и я здесь живу. И могу ходить, куда мне вздумается, разве нет?
- Конечно, - ещё более фальшиво пропела мама, беря меня за руку, как умственно больную. - Просто четвёртый этаж пуст.
- Он не пуст! - упрямо сказала я. - Эймери здесь. И я хочу с ним поговорить.
- Этого мальчика здесь нет, Хортенс. Хочешь убедиться? Пойдём вместе и откроем дверь. Отец отправил его в... летний пансион, так всем будет лучше.
- Когда?!
- Хорти, - мама никогда не называла меня "Хорти", лет с пяти, по её мнению, моё полное имя звучало куда как благородней. - Хорти, что за допрос? Его здесь нет и точка. Идём завтракать.
- Тухлятину, из разбитой чашки?
- О чём ты, Хорти? Это такие школьные шутки?
Я выдохнула. Нет, с мамой разговаривать было бесполезно. И так или иначе жаловаться на Эймери мне не хотелось - как не хотелось и признаваться в том, что рассказала Аннет, и в том, что я знаю правду. И идти в его комнату за запиской - тоже. Так что я действительно переоделась и спустилась к завтраку. Вопреки ожиданиям, мама оказалась права - всё действительно закончилось. Никаких испорченных самым загадочным образом вещей, никаких червяков. Я должна была радоваться, но уже через пару дней я, кажется, больше обрадовалась бы червяку в супе, нежели его отсутствию.