Лето разбитых сердец - стр. 37
— А ты чего? На одном чае? — недоуменно посмотрела на меня Рябова, когда мы всё же оккупировали столовую. В отличие от моего, поднос Тани ломился от еды.
— Я не голодная, — натянуто улыбнулась и отвернулась к окну.
Жевать булочки рядом с Рябовой было стыдно. Стройная, высокая, Таня, казалось, могла есть что и сколько угодно, и при этом всегда оставаться в форме. Я же ощущала себя рядом с ней истинным колобком.
— Это все из-за Добрынина, да? — сердито насупилась девчонка и, прежде чем приступить к завтраку, закатала рукава зеленой толстовки.
Я не ответила, точнее, просто не успела.
— Слушай ты его больше, Варь! — тут же вспыхнула Рябова. — Митька тебя задирает на пустом месте, а ты и ведешься! Никакая ты не толстая, даже не думай!
Таня рассмеялась и схватила с подноса плетёнку с маком. Правда, повертев ту в руках, бросила сдобу обратно.
— Ты просто невысокая, и волосы у тебя пышные очень, — произнесла она чуть тише.
Улыбка уже не согревала своим теплом ее губы, а между нами снова выросла стена из неловкости и недосказанности.
— И вообще, — продолжила Рябова, теребя бумажную салфетку. — Ты красивая.
Я усмехнулась, а Таня замотала головой, словно хотела мне что-то сказать, но никак не могла набраться смелости.
— Я серьезно, — вымолвила она неловко. — Была бы ты дурнушкой, Камышов бы ни за что на тебя не клюнул…
— Камышов? — выдохнула я вопросительно.
— Ну да, — Рябова смущенно отвела взгляд. — В школе только и слухов что о тебе с Лёшей.
— Глупости! — я попыталась отмахнуться от неприятной для меня темы.
Вспоминать о том проклятом вечере в Речном, мне совершенно не хотелось, да и иллюзий касательно Лёши я уже не испытывала — прошло… Это в субботу от комплиментов кружилась голова, а щёки краснели от откровенных взглядов. Да вот только дальше шлагбаума наши с Лешим отношения не зашли: Камышов обещал позвонить, а сам даже в школу не пришел…
— Глупости? — переспросила Таня с едва уловимой надеждой в голосе. — Так ты не была у него на днюхе?
— Была, — пробормотала я, губами прильнув к стакану с несладким чаем.
Объяснять Рябовой, какими ветрами меня туда занесло, я, разумеется, не стала: и так слыла главной клоунессой школы.
— И как оно там? — сделав глоток, Рябова отзеркалила мои действия: по всему, ей было неудобно говорить со мной о Лешем и вечеринке, но ее любопытство, как и у всех в нашем классе, просто зашкаливало.
— Да ничего особенного, — я скучающе закатила глаза. — Больше разговоров… Обычное столпотворение богатеньких сынков…
— Ясно, — нервно сглотнула Рябова и, помолчав немного, продолжила допрос:
— А из наших, кто еще был?
— Молотов, из одиннадцатого, ну и богатыри само собой.
— А из девчонок? Только ты?
— Да, — кивнула на автомате. — Точнее, нет! Там и еще были девушки, просто не из нашей школы…
Таня как-то грустно хмыкнула.
— И все с парнями, да?
— Да, — согласилась я, сопоставив свои воспоминания со словами Тани.
— А знаешь почему?
Я покачала головой.
— А ты?
— Это, конечно, слухи, — Рябова снова потянулась за булкой и принялась жадно отщипывать от той по кусочку. — Но вроде как Камышов слово пацанам дал, что если и приведет на пати девочку, то только свою… любимую… Он поэтому девушек сам и не приглашал никогда.
— Да ну, бред! — рассмеялась я. — Ни за что не поверю, что наш Леший романтик!