Лето детства - стр. 4
– Городки думаю ставить. А то мы в этом году только в клёпики гуляли, про городки совсем забыли. А они развивают глазомер и твёрдость руки.
Нюта с удивлением посмотрела на Кольку. Так складно говорит, удивление какое-то… Она посмотрела в сторону горки, что у самого кладбища, где они всегда по весне играли в городки. Надо же, она совсем забыла, зато Колька вот не забыл.
– А ты что вправду сегодня в школу не ходил? Сегодня же табель успеваемости выдавали.
– Чего ты вечно выспрашиваешь, – огрызнулся он, – не твое это дело, ты что, учительница, я тебе отчитываться должен?
– Да я просто так спросила. Нужно мне больно. А когда мы в городки играть будем? – Нюта старалась перевести разговор в безопасное русло.
– Кто это мы?
«Господи, как же трудно с ним разговаривать, и когда он уже подобреет?»
Колька вытянул руку, в которой держал палку, и совсем как её отец, прищурившись, смотрел, ровная она или нет.
– Мне одну биту осталось сделать, старую, весь сарай перерыл, так и не нашёл, а эта какая- то неровная, может пойти ещё разок поискать. Случайно не знаешь, какое кино сегодня в клубе крутить будут?
Нюта покачала головой.
– Ну, да. Откуда тебе знать, у тебя только оценки да наряды на уме.
Нюта молча пошла к своему дому. Ей надоел Колька со своим ехидством.
– А вот и Нинка идёт, она всё знает, – услышала она радостный Колькин возглас.
Нюта обернулась и увидела Нинку. Та медленно брела, опустив голову, вид у неё был очень грустный.
«Тройка в четверти есть.» – безошибочно определила Нюта. – Влетит от отца». И ей стало жаль подругу.
– Эй, Фомка, – позвал Нинку Козак, – ты не знаешь, какой фильм сегодня крутят?
Иногда дети на улице называли друг друга по имени своих отцов. Нинкиного отца звали Фома, а её Фомкой, Нютиного отца звали Игнат, естественно, она становилась Игнатихой. Колькин отец тоже Коля, потому все звали его Козак – по фамилии.
– Знаю, и что с того? Тебя всё равно на кино не пустят, детям до шестнадцати…
– Подумаешь, – не сдался Колька, – захочу, пройду, велики дела.
– Давай, – отпарировала Нинка, – а мы посмотрим! Ты только хвалишься, а сам не можешь даже рассказать, про что кино. Врёшь и думаешь, мы тебе верим.
– Да не умею я рассказывать, – растерялся Колька под непривычным напором Нинки. – Да и что там интересного, лижутся только, аж противно, – и он презрительно сплюнул в сторону. – Другое дело про войну… А ты чего злая?
– Злая, злая, – пробурчала Нинка, – не будешь тут злой. Тройку выставили в табель по рисованию.
– Я тоже не умею рисовать, – поддержал её Колька. – Не переживай, не всем же быть художниками, – кивнул он в сторону Нюты.
– Я что виновата, – обиделась Нюта…
– Кто тебя виноватит, просто к слову сказал. – И пальто застегни, опять заболеешь. И так гулять не с кем, а тут городки на подходе. Уже все твой новый фартук заметили.
– А что, красивый…
– Ладно, расходимся, – прервала спор подруга. – Завтра на кино сходим, если отпустят, тройка всё- таки…
Нюта вздохнула и открыла калитку.
Ей хотелось поскорее показать бабушке свой табель, и ещё ей хотелось, чтобы она её похвалила. Бабушкина похвала для Нюты была самой лучшей, потому что она знала, что бабулечка ею всегда гордится и ставит в пример. Она открыла портфель и, достав табель, любовно посмотрела на него.
Здравствуй лето!