Лестница страха - стр. 27
– Пойдемте, – вздохнула директриса.
Они вышли в коридор. Перемена еще не закончилась, и повсюду были дети. Взгляд Смирнова упал на камеры под потолком. Он невольно вздрогнул: эти были самые опасные, они следили за людьми, поджидая, пока те оступятся. Его бы воля, он бы этих…
– Сюда, – сухо сказала директриса, открывая дверь.
Смирнов вошел следом и сразу увидел невысокую женщину в круглых очках, расставлявшую на пластмассовом поддоне металлические рамки. Перед ней лежала груда сине-красных магнитиков и валялось несколько медных катушек.
– Зинаида Ильинишна, у товарища есть к вам вопросы, – с ходу заявила директриса, садясь на черный коленкоровый стул, стоявший возле входа.
– Да? – с готовностью обернулась лаборантка, воззрившись на следователя поверх очков. – Слушаю.
– Когда последний раз пользовались химической посудой для изготовления соляной кислоты? – спросил он.
– Если не ошибаюсь, в начале года.
– А потом?
– Не припоминаю.
– У вас свой ключ от кабинета?
– Да, вот он. – Лаборантка продемонстрировала ключ на пластмассовом брелоке.
– Вы его не теряли?
– Нет.
– Я ведь говорила, ключи есть в учительской, – с легким раздражением напомнила директриса.
– Да, верно, – кивнул Смирнов, притворно смутившись. – Ладно, спасибо.
– Что-нибудь еще? – осведомилась директриса, когда они вышли.
Следователь открыл было рот, чтобы ответить, что хотел бы поговорить с учащимися шестого «А», но в этот момент распахнулась дверь кабинета напротив, и из него вышел Николай Дмитриевич. Заметив директрису и полицейского, он кивнул, а затем стал запускать детей в класс.
Наблюдая за этим, Смирнов подумал о том, что кабинет классного руководителя шестого «А» расположен в непосредственной близости от лаборантских, и тот мог спокойно зайти в одну из них и воспользоваться посудой или позаимствовать соляную кислоту. А пропажу части жидкости замаскировать, долив в остаток воду.
– Ну так что? – нетерпеливо проговорила директриса, выводя Смирнова из задумчивости.
– Могу я поговорить с учащимися шестого «А»?
– Не думаю. При этом должен присутствовать представитель детской комнаты милиции, а также необходимо согласие родителей.
– Понимаю, но я имею в виду неофициальную беседу. В конце концов, вы сами можете задавать вопросы, а я только поприсутствую.
– Что вы хотите узнать? – недовольно спросила директриса.
– Как они относятся к Ратникову и Мироновой.
– Зачем это?
– Дети тонко чувствуют, если у их товарищей дома проблемы, – тут же сочинил Смирнов.
– Вы психолог?
– Немного. Профессия обязывает. Ну так как?
Директриса задумалась.
– Хорошо, – согласилась она через несколько секунд. – Напишите свои вопросы. Пойдемте в кабинет, там будет удобнее.
Они быстро спустились на второй этаж.
– Сколько учеников вызывать? – осведомилась она, занимая место за столом.
– Всех. Но по одному. И хорошо бы сделать так, чтобы они после разговора со мной друг с другом не общались.
Директриса нахмурилась.
– Ладно, пишите пока вопросы. – Она протянула Смирнову бумагу и ручку. – А я все организую.
С этими словами она встала и вышла, оставив Смирнова в одиночестве. Следователь быстро накидал десяток вопросов и откинулся на спинку стула.
Школа произвела на него двойственное впечатление. С одной стороны, было заметно, что район ее спонсирует. Об этом свидетельствовали и стеклопакеты, и линолеум, и пальмы в кадках, и дерматиновые диванчики в рекреациях. С другой стороны, явно ощущалась зацикленность на спорте. Читая развешанные на стенах кабинета грамоты и дипломы, Смирнов не заметил ни одного, врученного за победу в олимпиаде по литературе, русскому, истории или математике. Повсюду только строевые, эстафеты, смотры и так далее. Казалось, школа буквально пышет здоровьем. Смирнов решил, что должен повидать учителя физкультуры.