Лекарь драконьей матушки - стр. 5
Я вспомнила, как императрица настаивала, чтобы именно Дуремар занялся ее лечением. Но судьба распорядилась иначе: перст судьбы, украшенный драгоценностями, в тот злополучный день указал на меня.
— Ваша матушка… — начал Дуремар, его голос дрожал, а глаза расширены от страха, — она… умирает…
8. Арт к главе
9. Глава 4
От новости я вздрогнула. Как? От чего? Я же все делала правильно! Я нигде не нарушила протокол! Неужели я ошиблась с диагнозом?
В такие моменты у меня холодели пальцы рук, а в голове начинал вращаться клубок слипшихся мыслей.
Конечно, ошибка была возможной, ведь здесь нет ни лаборатории, ни анализов крови, ни даже нет элементарных приборов для измерения сахара в крови, но у императрицы налицо все признаки диабета!
Неужели это не диабет? Тогда что это?
В этот момент император смерил меня взглядом.
Его глаза — словно острые клинки, пронзающие насквозь.
От этого взгляда у меня словно всё внутри сжалось, земля под ногами словно превратилась в мягкую вату, и ноги начали будто проваливаться. Сердце забилось учащённо, дыхание сбилось. Я почувствовала, как меня охватывает паника, и страх подступает к самому горлу, когда император резко встал с кресла.
“У меня нет никого дороже ее!” - в голове эхом пронеслись слова. - “Если что-то с ней случится…”.
Я хотела попросить его разрешения пойти к пациентке, помочь ей, попытаться выяснить, что случилось. Или хоть немного облегчить страдания. Но император опередил меня властным жестом.
Словно отталкивая, он поднял руку, приказывая страже схватить меня. Его взгляд — холодный, безжалостный, — будто он уже принял решение, и спорить тут бесполезно!
Дюжие молодчики из стражи обступили меня, явно будучи уверенными, что я дам деру.
Видимо, прецеденты уже были.
Потом двое молодцов взяли меня под руки и грубо повели вслед за его императором, величественно шагающему по коридору.
“А это, чтобы ты не взлетела!” - заметила я, чувствуя, что меня буквально волоком тащат следом, взяв под стражу со всех сторон.
Дуремар забегал то с одной стороны императора, то с другой, пытаясь всеми силами привлечь его внимание. Он яро осуждал мои методы лечения, косясь в мою сторону. Всеми силами Дуремар пытался показать свой профессионализм и сыпал направо и налево умными псевдомедицинскими терминами, которые, видимо, придумал сам для пущей солидности.
- А я говорил, что все так будет! Говорил! - убеждал Дуремар. - А я вас предупреждал, что такое лечение до добра не доведет! И как видите! Ваша матушка при смерти!
Дуремар зыркнул на меня, словно пытаясь глазами указать на виновника.
Лица императора в этот момент я не видела.
И даже не могла ответить на вопрос, хочу ли я его сейчас увидеть.
Тяжелая поступь словно отмеряла последние удары моего сердца.
Только на повороте я заглянула в побелевшее как полотно лицо в ореоле черных волос. В голове быстро сложилось два плюс два, и я поняла, что жить мне осталось совсем чуть-чуть.
Учтивые лакеи открыли перед императором роскошные двери, ведущие в покои императрицы-матушки, а в нос ударил знакомый запах ее сладких, пудровых духов, напоминающий о сладких пряниках.
Если на императора слуги смотрели с благоговением и страхом, то я ловила на себе взгляды: “Хорошо, хорошо, что не меня!”.
Внутри всё кипело — и одновременно я ощущала, как в моей душе рождается странное, почти зловещее спокойствие. Словно барахтаться нет смысла. Моя участь предрешена.