Ледяная магия - стр. 40
Промолчала. Разве не так давно старший следователь любезно не просветил по данному вопросу?
— Это не обычные кандалы, — продолжил инквизитор, сильнее вонзив пальцы в мое плечо. — Они блокируют силу ведьмы или колдуна, запирает дар внутри тела. А знаете ли вы, что происходит, если он или она пытаются обойти запрет? Боль, невыносимая, парализующая боль.
— От которой страдают часами. — Спасибо, на память не жалуюсь.
— Согласны испытать такую?
Качнула головой. Глупый вопрос!
— Рад, что вы запомнили. Прыгать из окна тоже не пробуйте: слишком высоко, без снежной подушки сломаете ноги. С переломами в тюрьме тяжело.
— Я невиновна.
Небо, когда он поймет, когда до всей инквизиции дойдет, что ведовство не делает убийцей! Или знакомства с жертвой и приворотного зелья хватило для превращения аптекарши в злодейку? Ни мотива, ни материальной выгоды, ну что бы я выгадала от смерти Анаиса? Правильно, ничего. Еще неизвестно, какого нового начальника стражи назначит, вдруг он меня шарлатанкой объявит?
— Кое-кто считает иначе.
Гордон отпустил многострадальное плечо и, отперев ящик стола, вынул оттуда самодельный конверт. Он держал его достаточно далеко, но я видела, штемпеля почты нет. Выходит, отправитель передал послание лично или подбросил его под дверь.
— Вы спрашивали, почему вы меня заинтересовали, Клэр… — Инквизитор выдержал паузу, за время которой успела трижды умереть и воскреснуть. — Мне о вас сообщили.
Сердце оборвалось и рухнуло в пятки. Задохнувшись, хлебнула ртом воздух. Анонимка! Кто, кто меня так ненавидел, как догадался? Врач? Да ну, он мараться бы не стал. У нас разные клиенты, всем хватает. Кто-то из молодчиков, которые приставали к Рае? Вряд ли, они обычно были пьяны. Где, где я могла проколоться?!
— Можете ознакомиться. — Гордон протянул серый шершавый конверт.
Дрожащими руками вытащила из него бумагу — оборванный лист расходной книги. В нем сообщалось, что в Перекопе поселилась ведьма. Имени неизвестный не назвал, зато точно описал мой рост, телосложение, цвет глаз и волос.
— Я получил его сразу, как поступило известие об убийстве.
Инквизитор забрал улику, но класть обратно в стол не спешил, зажал между пальцев.
— В столице или?..
Подсудимые ведь имеют право задавать вопросы, несправедливо заставлять их довольствоваться крохами информации, которую готов сообщить обвинитель.
— Или. — Конкретного места Гордон не назвал. — Как видите, неизвестный оказался прав. А теперь, если вы больше ничего не хотите сказать или спросить…
— Хочу! — порывисто перебила следователя. — Почему вы не установили личность отправителя?
— Это неважно, — раздраженно отмахнулся старший следователь.
Вопрос ему явно не понравился.
— Очень важно! От этого зависит моя судьба.
— Ваша судьба зависит от меня, — отрезал Гордон и таки убрал конверт.
Презрительно скривилась и протянула:
— О да, от того, насколько угодлива окажусь в постели. Помню ваше «ты» и ультиматумы.
— Никаких ультиматумов, госпожа Рур, — инквизитор корчил саму невинность, — обычная рачительность. Не люблю, когда качественный товар портят, не использовав по назначению. Но, кажется, мы все прояснили, или вы соврали насчет девственности?
Он стоял слишком близко, чтобы не дать пощечину. Гордону не повезло: в порыве праведного гнева я оцарапала ему щеку. Жаль, попала по касательной, слабо кровоточила. Старший следователь шумно вдохнул воздух сквозь зубы и приложил ладонь к щеке.