Культурные особенности – II. Божья воля - стр. 11
– Май муелле… о, май лулумба…
Провыл хрипло черный Абим. Люто, как заклинание. Вскочил на ноги, вжал в плечо «скорпион» и выдал во тьму оглушительно-длинную очередь. Яркой россыпью искр – рикошеты по десантной броне. Точно в цель – в горящий багровым светом визир над скулами шлема.
– Кванто кхорне, – заорали штурмовики, открывая огонь. Рев хлестнул по ушам – рев выстрелов, медный звон пустых гильз, от стволов – столбы огня и сизого дыма. И холодный, пронзительный писк пустых рикошетов. Хлопок, потом другой, взрыв – фигура дрогнула, окутавшись облаком гари. Глухой кашель – выстрелил подствольный гранатомет. Сержант выкрикнул «ха» выпрямился, загоняя новую гранату в дуло.
Двое метнулись вперед – тенями, с темным диском в руках. Сердце в груди Эмми забилось, бухнуло глухо в ключицы. Теллер-мина, тяжелый стеноломный заряд. Десантник – здесь он был случайностью, страшным, недобрым чудом, но Абим и сам привык творить чудеса. Мина могла его взять. Шаг, еще один. Серый, лаковый блеск тяжелой брони. Эмми потянулась – закрыть уши, открыла пошире рот. Как бы взрывом не выбило перепонки. Не успела. Совсем чуть-чуть. Тонкий девичий визг. Уцелевшая туземка прыгнула с пола, наперерез, покатилась, упала в ноги штурмовикам, сбив обоих на полушаге. Ослепительным шаром – взрыв. На два метра дальше, чем следовало.
Стальной гигант лишь качнулся, «Добро» в его руках развернулось, плюнуло вновь, пробив брешь в рядах черных. Атакующих просто смело. Абим чудом увернулся, встал – опять, прочной глыбой гранита, лицо – не лицо уже, черная, блестящая маска гнева и бешенства. Отшвырнул расстрелянный магазин, потянулся к поясу. Слепо. «Как бы не за ножом» – подумала Эмми – в углу сейчас, невидная и неслышная тень в полумраке. За спиной у Абима – вскрытый технический лаз, ему сейчас так легко прыгнуть назад, уйти, растаять в темноте коридоров.
Абим с хрустом вогнал в патронник новый магазин и дал – в упор – новую длинную очередь. Яростно, люто – прозвенели по полу гильзы, прозвенели, сталкиваясь, амулеты на черной груди. Десантник качнулся, в пальцах у Эммы звонко щелкнул металл. Предохранитель. Подарок их шефа, Аздаргская нейроплеть. На яблоке – надпись брильянтовой вязью. «Коса для моей смерти». Шеф лично дарил. Она еще пыталась понять, что делает, но руки уже все решили за нее. Щелкнул предохранитель, пальнула жаром эбеновая рукоять, задрожала, вспыхнула в воздухе зеленая молния. Свилась в дугу, развернулась и прянула. Десантник дернул ствол к ней – медленно, не успевая. Закружилась, щелкнула плеть, ударила, снеся с маха широкое дуло «добру» уже наведенному для встречного залпа. В ноздри ударил озон, рыжим дождем в полутьме посыпались искры, Абим хрипло заорал «не стрелять». Эмми прыгнула вновь, перекатилась, встала, раскручивая вновь зеленую, мерцающую ленту силовой плети.
Уцелевшие штурмовики рявкнули – хором, голоса зазвенели, отразившись эхом от стен.
– Оммм.
…Омм брамимонда…
Десантник отступил назад. Помотал железной башкой – резко, ставя визиры на место. И ответил вдруг. Непонятно с чего. Неживым, синтезированным голосом:
– А я Арсен. Чтоб вас всех, суки.
Сверкнул в воздухе широкий нож, звякнув обухом об медную окантовку. Эмми лишь усмехнулась, прыгая вперед. И вторая атака чуть не стала ее последней. Разворот, закрутка, бросок – зелёная молния прянула, изогнулась в воздухе, тянясь жадными струями силовых полей к горлу. Налетела на нож, лопнула и упала, бессильно, в облаке искр. Арсен рванулся – с места, наперерез. И быстро, неправдоподобно быстро для громоздкой и страшной фигуры. Брызнули искры – наплечник брони в перекате выбил дробь о решетку. Прогрохотала очередь – низко, над головой. Абимовы пули пробили дробь по кирасе, чуть притормозив Арсену бросок. Эмми успела – едва, но успела уйти с места в прыжок, разминувшись со свистнувшим в воздухе лезвием. Нейроплеть сократилась почти на треть. Обрубленный ножом конец лежал на полу – куском мертвой, безжизненной проволоки.