Кукла на цепочке - стр. 40

Как обычно, лил дождь, и, когда мы проходили по Рембрандтплейн мимо гостиницы «Шиллер», Мэгги своевременно задрожала.

– Глядите, такси, – сказала она. – Машин полно.

– Не стану утверждать, что амстердамские таксисты все до одного подкуплены злодеями, – с чувством проговорил я, – но и на обратное не поставлю ни пенса. Церковь недалеко.

И правда недалеко – если на такси. Но я и не собирался преодолевать все расстояние пешком. Я повел Мэгги по Торбекеплейн; мы повернули налево, направо и снова налево и вышли на набережную Амстел.

– Похоже, вам хорошо знакомы эти места, майор Шерман, – сказала Мэгги.

– Я здесь уже побывал.

– Это когда же?

– Запамятовал. Кажется, в прошлом году.

– Когда именно в прошлом году?

Мэгги знала или считала, что знает, все мои перемещения за последние пять лет, и ее было легко вывести из себя. Ей не нравилось то, что она называла нестыковками.

– Весной вроде…

– И это продолжалось два месяца?

– Приблизительно.

– Прошлой весной вы провели два месяца в Майами, – обвиняющим тоном произнесла она. – Так записано в вашем досье.

– Знаешь же, я путаю даты.

– Нет, не знаю. – Она сделала паузу. – И что, вы никогда раньше не контактировали с де Граафом и ван Гельдером?

– Не контактировал.

– Но…

– Не хотелось беспокоить их. – Я остановился у телефонной будки. – Нужно сделать пару звонков. Подожди здесь.

– Снаружи? Нет!

Ну и воздух в Амстердаме, до чего же сильно кружит головы! Этак и Мэгги скоро разнуздается, как Белинда. Впрочем, она была права: косой дождь теперь хлестал вовсю. Я открыл дверь и впустил Мэгги в кабинку. Позвонил в ближайшую таксомоторную компанию, чей номер знал на память, и стал набирать другой номер.

– Не знала, что вы говорите по-голландски, – сказала Мэгги.

– Вот и злодеи не знают. Поэтому нам может достаться «чистый» таксист.

– А вы и правда никому не доверяете, – восхитилась Мэгги.

– Я доверяю тебе.

– Мне? Нет. Просто не хотите забивать мою прелестную головку лишними проблемами.

– Отвечают, – сказал я вместо оправдания.

К телефону подошел де Грааф. После должного обмена любезностями я спросил:

– Что насчет клочков бумаги? Пока ничего? Спасибо, полковник, я позвоню позже.

Я повесил трубку.

– Что за клочки? – спросила Мэгги.

– Те, которые я ему дал.

– А сами где их взяли?

– Один парнишка одолжил вчера вечером.

Мэгги метнула в меня старомодный осуждающий взгляд, но промолчала.

Через пару минут подъехало такси. Я назвал адрес в Старом городе, и, высадившись, мы с Мэгги пошли по узкой улочке к одному из каналов в портовом районе. На углу я остановился.

– Здесь?

– Вот, – указала Мэгги.

Церковь – маленькая, серая, с обращенным к каналу фасадом – стояла ярдах в пятидесяти от нас. Должно быть, одна лишь вера поддерживала очень старое, покосившееся здание, а не будь этой веры, оно неминуемо завалилось бы в канал. Невысокую квадратного сечения башню, как минимум на пять градусов отклонившуюся от вертикали, венчал маленький шпиль, опасно накренившийся в противоположную сторону. Первой реформатской церкви Американского общества гугенотов явно пора собирать пожертвования на капитальный ремонт.

О том, что некоторые здания по соседству пребывали в еще более плачевном состоянии, свидетельствовал тот факт, что обширная территория с этой стороны канала за церковью уже была освобождена от ветхих домов. Гигантский кран со стрелой, длиннее которой мне видеть не приходилось, почти терялся в темной выси, господствуя над участком, где уже завершалось строительство армированных фундаментов.